История России. Алексей Михайлович и его ближайшие преемники. Вторая половина XVII века

В 1681 году состоялся в Москве в Крестовой патриаршей палате духовный собор, которому от имени царя предложено было несколько вопросов, относившихся к разным предметам церковного благоустройства, в том числе и к расколу. Тут прежде всего царь предлагал, во-первых, увеличить число епископов с подчинением их митрополитам; а во-вторых, спрашивал, какие меры принять против «неразумных» людей, которые, оставив Святую Церковь, износят на нее страшные хулы и устраивают свои особые мольбища. Собор бил челом, чтобы великий государь был милостив к архиерейскому чину и не умалял бы его достоинства подчинением митрополитам; но вполне соглашался, что надобно умножить архиерейские кафедры. При сем он указал на те города, в которых было желательно учредить новых епископов или архиепископов, и какие пригороды для них отделить от прежних епархий. Так, для Галича, Арзамаса, Уфы, Тамбова, Воронежа, Волхова, Курска он полагал назначить епископов, а для Севска, Холмогор, Енисейска, Устюга Великого – архиепископов, Вятскую епископию повысить в арихиепископию. Умножение архиерейских кафедр, кроме церковного благоустройства вообще, должно было служить одним из средств для борьбы с расколом, который пользовался обширными глухими пространствами, лишенными архиерейского надзора, каковы лесные области на северо-востоке, степные на юге и в особенности громадная, но малолюдная Сибирская епархия, населенная народцами, «не знающими Христа». Но главным оружием в этой борьбе, по мнению собора, являлись не духовный меч, а гражданский, не проповеди и убеждения, а судебные пытки и казни. Собор просил, чтобы тех развратников и отступников, которые не послушают церковного увещания и не раскаются, государь повелел отсылать «к градскому суду», а которые раскольники на архиерейские посылки за ними «учинятся сильны» (т. е. не послушны), за теми посылать служилых людей, о чем должно быть написано в самих наказах, которые давались воеводам и приказным. Учреждение намеченных новых архиерейских кафедр было осуществлено только отчасти. Так, Иона, епископ Вятский и Великопермский, учинен архиепископом; поставлены архиепископы на Великий Устюг и Холмогоры, епископы в Тамбов и Воронеж (в последнем знаменитый и св. Митрофан). Что же касается градского суда для раскольников и посылки за ними военных команд, то эти меры вошли в полную силу. На том же соборе указано было от имени царского, что «на Москве всяких чинов люди пишут в тетрадях и на листах, и в столбцах выписки» как бы из Божественного писания и продают их у Спасских ворот и в иных местах; в тех письмах «является многая ложь, а простолюдины приемлют их за истину». Собор поэтому просил поставить особого человека от государя и особого от патриарха, чтобы они вместе надзирали за письмами, и у кого объявятся лживые, тех приводить в Патриарший приказ, а в случае непослушания на помощь сим надзирателям давать стрелецкие караулы. Также кто будет продавать богослужебные книги старой печати, у тех отбирать на Печатный двор, а им безвозмездно давать взамен исправленные книги. Но едва ли подобные меры могли справиться с раскольничьей проповедью, которая все более и более усиливалась. Встречались на все готовые ревнители; например, в том же 1681 году, в день Святого Богоявления, некий Герасим Шапочкин с Ивановской колокольни бросил «воровские письма на смущение народа».

Но между самими начальными расколоучителями недолго существовало согласие, и произошли неизбежные распри.

В далеком, глухом Пустозерске томились в земляной тюрьме протопоп Аввакум, поп Лазарь, дьякон Федор и соловецкий инок Епифаний. Несмотря на строгие предписания, они пользовались некоторой свободой, так что виделись друг с другом и со своими последователями, которые приезжали сюда со всех сторон. Благодаря подкупу, стрелецкая стража дозволяла узникам по ночам выходить окном из ямы и даже за ограду, чтобы беседовать с посетителями. Кроме личных бесед, сии расколоучители вели обширную переписку, получали письма, посылали ответы и сочиняли целые, так сказать, окружные послания к «верным». Эти ответы и послания распространялись в списках или тетрадках и с горячим интересом читались раскольничьим миром в разных его гнездах, а главным образом в Москве. Особенной плодовитостью на сем поприще отличились главный апостол раскола Аввакум, а за ним Федор.