История России. Киевский период. Начало IX — конец XII века

Из истории и древностей камско-волжских болгар: Френа — Alteste Nachrichten Über die Wolga Bulgaren в Mem. de 1’Acad. Vl-me serie. Лепехина о Болгарских развалинах в его Путешествии. Ч. I. Изд. 2. СПб., 1795. С. 266–282. Кеппена — о волжских болгарах в ЖМНПр. 1836. Ч. XII. Эрдмана — Die Ruinen Bulgars в Beirage zur Kenntniss des Inneren van Russland т. I. Григорьева — Булгары волжские в Библиотеке для чтения. 1836. Ноябрь. (Труды ориенталиста Григорьева о хазарах и булгарах перепечатаны в сборнике его исследований «Россия и Азия». СПб., 1876). Березина — Булгар на Волге в Учен, известиях Казан, универе. 1853. Вельяминова-Зернова «Памятник в Башкирии» (труды Восточ. отд. Археолог, об-ва. IV. СПб., 1859). Хвольсона — Известия Ибн-Даста. Гаркави — Сказания мусульман, писат. Савельева — Мухаммеданская нумизматика в отношении к русской истории. СПб., 1846. Charmoy — Relation de Massoudy et d’auters auteurs в Mem. de l’Academie 1834. Невоструева — «О городищах древнего Волжско-Болгарского и Казанского царств» и «Ананьинский могильник» (Труды Первого археолог, съезда. М., 1871). Относительно государственного и частного быта хазар и камских болгар хотя мы имеем довольно много известий, преимущественно арабских; но они так сбивчивы и разноречивы, что более точное изображение этих народов ожидает еще исследователей, и мы ограничиваемся пока только необходимыми указаниями. О славянстве болгар, кроме Фадлана, говорит и Масуди (Гаркави в ЖМНПр. 1872. № 4).

Отрывки из описания Ибн Фадлана сохранились в так называемом «Большом географическом словаре», который был составлен арабским географом Якутом, жившим в XIII веке. См. Френа — Ibn Foszlan’s und anderer Araber Berichte uber die Russen. St. P. 1823. С рассказом арабского писателя согласуется в общих чертах известие нашей летописи о языческом погребении у русских славян. «Когда кто умирал, — говорит она, — то над ним творили тризну; потом воздвигали большой костер, сожигали на нем мертвеца; собравши кости, клали их в небольшой сосуд и ставили его на столпе при дороге». О том же обычае сожжения трупов у славян упоминают и другие арабские писатели X века, именно Масуди и Ибн Даста. Последний говорит, что при этом жены покойного изрезывают себе ножами руки и лицо в знак печали, а одна из них добровольно подвергает себя удушению и сжигается вместе с ним. Пепел собирают в сосуд и ставят на холме (вероятно, в кургане, который насыпали в честь покойника). По истечении года родные собирались на этой могиле с кувшинами меду и устроивали пиршество в память умершего (у Хвольсона 29). Но собственно о руссах Ибн Даста рассказывает, что когда у них умрет знатный человек, то ему выкапывают большую могилу в виде покоя и кладут туда вместе с покойником его одежду, золотые обручи, съестные припасы, сосуды с напитками и монеты; туда же помещают живой и любимую его жену, и затем отверстие могилы закладывают (ibid. 40). Это известие указывает, что одновременно с сожжением существовал у русов и другой обычай погребения, то есть закапывание в землю. Но, конечно, различие в обычаях и в их подробностях относилось к разным ветвям, к разным местам жительства русского племени. Ибн Даста по всем признакам разумеет здесь ту русь, которая жила на берегах Боспора Киммерийского, то есть в Тмутараканском крае, в стране собственно черных болгар, и упомянутый обычай относится столько же к этим последним, сколько и к русам боспорским. В этом мнении еще более утверждает нас Масуди. Он также говорит об обычае русских славян сжигать покойников вместе с его женой, оружием, украшениями и некоторыми животными. А о болгарах замечает, что, кроме сожжения, у них существует обычай заключать покойников в какую-то храмину вместе с его женой и несколькими рабами (Гаркави, 127). Ясно, что тут идет речь о катакомбах; а подобные катакомбы найдены около Керчи, то есть в стране черных болгар. Между прочим, любопытна в этом отношении катакомба с фресками, открытая в 1872 году. Копии с фресок и объяснения к ним г. Стасова см. в Отчете Импер. археолог, комиссии (СПб., 1875). (Некоторые замечания о том же см. в моих «Разысканиях о начале Руси».) Наиболее подробное и критическое рассмотрение всех относящихся сюда известий заключается в исследовании А. А. Котляревского «О погребальных обычаях языческих славян». М., 1868. Произведенные в 1872–1873 годах проф. Самоквасовым в Черниговском краю раскопки некоторых курганов, заключавших в себе глиняные сосуды с перегоревшими костями, а также пережженные остатки металлических украшений и оружия замечательным образом подтвердили достоверность арабских известий и свидетельства нашей летописи о погребальных обычаях у древних русов. Он также нашел в Приднепровье и языческие могилы с целыми остовами, свидетельствующие, что одновременно с сожжением трупов существовал и простой обычай погребения. Данные, выведенные из этих раскопок, были сообщены им на Третьем археолог, съезде в Киеве в 1874 году и потом в сборнике «Древняя и новая Россия» за 1876 г. № 3 и 4.