История русского искусства

Образцов этой живописи до нас не дошло. Но, судя по характеру живописи этого рода в XVI веке, можно предполагать, что главною темою «стенного письма» служили различные благочестивые притчи и поучительные аллегории.

Живопись все еще была и не могла не быть искусством, полезным своею поучительностью, а не красотою форм; содержание, воплощаемая идея неизменно стояли на первом плане.

Миниатюры

Дошедшие до нас миниатюры указывают, в свою очередь, каковы могли быть эти притчи и аллегории «стенного письма».

Уже с XI века в русской письменности появились так называемые «Толковые псалтири», стремившиеся пояснить текст псалмов и применить к действительной жизни заветы священной книги. От XV века сохранилась так называемая «Углицкая псалтирь», в которой обычные толкования на текст псалмов снабжены рисунками.

Рукопись эта написана в 1485 г. «многогрешною рукой раба Божия Феодора Климентиева сына, Шарапова». Возможно, что этот же Шарапов и является автором миниатюр.

Заимствуя символические образы из древнехристианской живописи и даже античного искусства, приспособляя их к передаче требуемых понятий, миниатюрист не останавливается и перед созданием новых образов, лишь бы точнее, буквальнее передать в них смысл текста.

В наивном стремлении точно передать текст: «Гроб отверст гортани их», он изображает человека, поставившего свои ноги на гортани двух других, а внизу рисует открытый гроб. Для иллюстрации текста: «Положиша на небеси уста своя, и язык их преиде по земли», он рисует людей, вытянувших чуть не до земли свои гигантские языки.

Наряду с этими наивными попытками – пояснить текст рисунками совершенно искажающими природу, – миниатюрист нередко пользуется и античною символикой: изображает море и ветер в виде человеческих фигур и т. п.

Заключающиеся в псалтири пророчества художник поясняет иногда изображениями событий новозаветной истории. Рисунок распятия поясняет у него текст: «И даша в снедь мою жолчь и в жажду мою напоиша мя оцта»; изображение Крещения Господня поясняет или, лучше сказать, дополняет текст: «Ты утвердил еси силою Твоею море» и т. п.

Ф. И. Буслаев обращает также внимание на интересное по замыслу сопоставление, иллюстрирующее стих 118 псалма: «Руце Твои сотворисге мя и создасте мя». Вверху изображен мастер, делающий из глины сосуд, а внизу, среди деревьев. Господь, создающий Адама.

Начитанный в священном писании, изучивший византийские образцы, миниатюрист все свободнее распоряжается средствами искусства, все расширяет его область. Конечно, в смысле внешности, рисунка и выполнения он все еще очень слаб и наивен, но он довольно смело уже расширяет внутреннее содержание изображаемого, избирает новые темы стремится яснее выразить, даже подчеркнуть их назидательность.

В качестве толкования к тексту псалмов он помещает иногда целые притчи. В Углицкой псалтири миниатюрист с буквальною точностью изобразил «в лицах» распространенный рассказ пустынника Варлаама индийскому царевичу Иоасафу «о сладости мира сего», помещенный но многих древних «Прологах» и заимствованный из «Истории о Варлааме и Иоасафе». Смерть в образе единорога гонится за человеком, убегающим к «древу жития человеческого», корень которого побеждают «День» и «Ночь» в виде белой и черной мышей. Пропасть с головою змия внизу олицетворяет «утробу адскую», которой не миновать человеку, «непрестанно в телесных страстях пребывающему». Для большей ясности, посередине «древа жития» изображен в мечтательной позе человек – «подобие прелестей мира прельщающих». Этот рисунок снабжен кое-где пояснительными надписями, но смысл притчи предстоит вскрывать самому зрителю. Кроме притч и аллегорий, миниатюристы XV века продолжали, конечно, изображать и чисто-религиозные сюжеты в формах, очень еще близких XIV веку. Новгородская Палея, писанная в 1477 г. дьяком Нестором, украшена целым рядом миниатюр. Воспроизводим из них особенно любопытную по сюжету, изображающую Вавилонское столпотворение.

Радзивилловская летопись. Конец XV века 251 л. Бумага, чернила, киноварь, темпера 31,5×21. Поступила в 1761 году. С середины XVII века собственность князей Радзивиллов. Богуславом Радзивиллом была завещана Кенигсбергской библиотеке, куда поступила в 1671 году. В 1758 году по специальному ходатайству Императорской академии наук и за подписью императрицы Елизаветы Петровны летопись была прислана из Кенигсберга в Санкт-Петербург

Появляются, наконец, в области миниатюрной живописи и робкие попытки иллюстрации исторических событий. Таковы, например, миниатюры Несторовой летописи так называемого Радзивилловского или Кенигсбергского списка конца XV века. Хотя эти миниатюры. первоначально нарисованные русскими мастерами, были впоследствии переделаны другим мастером и, по-видимому, немцем, он все же являются интересными, по своей древности, попытками живописного изображения исторических сюжетов.