История русской идеи

Революцию 1905 года в России Грушевский называл «великим святом світової свободи». Однако национальный подъём вызвал реакцию властей, на которую радикальные националисты ответили террором: «Тікі факт, як убивство галицького намісника Потоцького українським студентом М. Сичинським, який хотів таким чином помститися за політичні кривди свого народу (1908), або кривава перестрілка українських та польських студентів у Львівському університеті (1910), відображали міру цієї ворожості».

В результате компромиссов с польскими властями и разочарований украинское движение выродилось в «дрібний провінціалізм» и потонуло в «російському морі». А начало первой мировой войны вообще привело «до знищення українського відродження», по словам Грушевского. Описание этого горестного периода изобилует всё теми же местечковыми озлобленными обвинениями. Такое впечатление, что власти Пруссии, Австрии и в особенности России только и думали, как бы уничтожить выдуманную им «Украину» (в которую он зачислил и Малороссию, и Галицию).

В 1914 году Грушевский был арестован в Киеве по обвинению в австрофильстве и причастности к созданию Легиона украинских сичевых стрельцов, отсидел несколько месяцев в тюрьме, затем был переведён в Москву. Сразу после Февральской революции в марте 1917 года в Киеве собрание «представителей» объявило о создании Украинской Центральной Рады, председателем которой был избран (заочно) Михайло Грушевский.

В феврале 1918 года представители Центральной Рады подписали сепаратный мирный договор с Германией и Австро-Венгрией, на основании которого УНР была оккупирована немецкими войсками. 29 апреля в результате государственного переворота гетмана Скоропадского Центральная Рада была упразднена. Грушевский уехал в Австрию, создал в Вене Украинский социологический институт. В 1924 году ВУЦИК разрешил ему возвратиться на родину «для научной работы» (для проведения внедряемой в то время большевиками украинизации). В 1929 году он был избран действительным членом АН СССР. В 1931 году арестован по обвинению в контрреволюционной деятельности, но не репрессирован, а выпущен на свободу и продолжал работать в Москве. Умер в 1934 году в Кислозаводске и похоронен с почестями, якобы «признав ошибки».

7. «Заповеди» Михновского

Как же из добропорядочного украинофильства выросла химера украинства? «Украинской «самостийности» никогда не хватало национальной базы, – писал русский эмигрант Н. Ульянов. – Оно всегда выглядело движением ненародным, ненациональным, вследствие чего всегда страдало комплексом неполноценности и до сих пор не может выйти из стадии самоутверждения. Если для грузин, армян, узбеков этой проблемы не существует, по причине ярко выраженного их национального облика, то для украинских самостийников главной заботой всё ещё остаётся доказать отличие украинца от русского».

Эти «отличия» пришлось собирать по зёрнышку, начиная с «Истории Русов» и бредовых фантазий Духинского, перемалывать в интеллигентских дискуссиях в Киеве, Львове, Петербурге, Женеве, акцентировать в виршах Тараса Шевченко и просеивать через историческое «сито» Грушевского, добавляя к ним приправы от российского терроризма. В 1830 году на митинге и банкете в честь 50-летия со дня польского восстания Вера Засулич и Пётр Лавров произносили горячие речи, причисляя это восстание к лику мирового освободительного движения. Им нравилась постоянная защита «польского дела». Газета «Dzennik Polski», в свою очередь, писала: «Московские революционеры нуждаются в поляках, как поляки нуждаются в московских революционерах». Однако это были лишь «тактические союзы». Тесто щирого украинства заквашивалось в польской кастрюле, а пирог украинства запекался в печи Австро-Венгрии.

Мне импонирует общий ход мыслей Олеся Бузины в его статье «Украина – не Галичина» (2010 г.), где он заявляет, что «родиной национализма Галичина не была!». И добавляет в юношеском запале: «Ну не была и всё тут! Хоть тресни!».

Действительно: Украина – это не Галичина, несмотря на то, что её (т. е. Галичину) постоянно лелеют как образец сохранения украинства. Хотя более значимым мне представляется «реверсный» тезис: Галичина – не Украина! Галиция – это прежде всего территория Польши, на протяжении более чем шести веков. Но в том, что касается родины украинского национализма, я всё же считаю наиболее убедительными версии Н. Ульянова (см. Происхождение украинского сепаратизма. Мадрид. 1965) и К. Резникова (см. Украинцы и Русские. Москва. 1996)