История русской идеи

Александр Николаевич Радищев был первым в российской истории барином, публично призвавшим народ к бунту против центральной власти. Он происходил из богатой дворянской семьи, служил пажом при царском дворе, затем был отправлен лично знавшей его императрицей Екатериной II в Лейпцигский университет, где учился пять лет. Вот что по поводу этого учения писал А. С. Пушкин: «В Радищеве отразилась вся французская философия его века: скептицизм Вольтера, филантропия Руссо, политический цинизм Дидро и Рейналя; но всё в нескладном, искажённом виде, как в кривом зеркале. Он есть истинный представитель полупросвещения. Невежественное презрение ко всему прошедшему, слабоумное изумление перед своим веком, слепое пристрастие к новизне, частные поверхностные сведения, наобум приноровленные ко всему – вот что мы видим в Радищеве». «Сетования на несчастное состояние народа, на насилие вельмож и прочее преувеличены и пошлы. Фонвизин, лет 15 перед тем путешествовавший по Франции, говорит, что, по чистой совести, судьба русского крестьянина показалась ему счастливее судьбы французского крестьянина». И далее: «Мы никогда не почитали Радищева великим человеком. Поступок его всегда казался нам преступлением, ничем не извиняемым, а «Путешествие из Петербурга в Москву» весьма посредственною книгою, но со всем тем не можем не признать преступника с духом необыкновенным; политического фанатика, заблудшегося, конечно, но действующего с удивительным самоотвержением и с какою-то рыцарской совестливостью».

«Взглянул я окрест меня – душа моя страданиями человеческими уязвлена стала». – Именно этот вопль совести, по мнению Николая Бердяева, позволил констатировать, что «в России родилась интеллигенция». Кстати, все 650 экземпляров книги Радищева были напечатаны в его собственной типографии и разосланы во все инстанции, включая самые высшие. Е. Дашкова писала, что «Путешествие из Петербурга в Москву» Екатерина II расценила как «набат, призывающий к революционному взрыву». «Бунтовщик, хуже Пугачёва!» – воскликнула она в ярости. Слова Радищева: «Не мечта сие, но взор проницает густую завесу времени; я зрю сквозь целое столетие», – оказались пророческими. Призыв к бунту стал навязчивой программой российских интеллигентов. Герцен зачислил Радищева в паноптикум «наших святых, наших первых сеятелей», а Ленин назвал «первым русским революционером».

В 1812–1815 годах русская армия одержала внушительную победу над Западом, изгнав захватчиков со своей земли. 22 июня 1812 года Наполеон обратился к армии: «Солдаты! Вторая польская война началась… Россия увлечена роком. Судьба её должна свершиться… Эта война положит конец гибельному влиянию России, которое она в течение пятидесяти лет оказывала на дела Европы». И действительно: судьба России «свершилась»! От перешедшей Неман полумиллионной армии поляков, баварцев, итальянцев, датчан, голландцев, ведомых непобедимой французской гвардией, осталось лишь несколько тысяч голодных, оборванных и обескровленных мародёров. Остальные замёрзли или умерли от ран и голода. Победа России привела к росту национального самосознания. Но она же обострила противоречия. Когда русские войска вошли в Париж, радость победы была омрачена сознанием отсталости и провинциальности русской культуры. Желание форсировать эту преграду было столь велико, а пример Франции 9 термидора был так соблазнителен, что эмоциональные чаяния стали обретать тревожные контуры заговора. По всей России образовалось огромное количество тайных кружков и масонских лож. Ветераны войны, молодые офицеры, поэты – все они жаждали активной политической деятельности. Отделённые пропастью от крестьянства и не имеющие реального представления об экономической и социальной жизни России, они руководствовались западными теориями, точнее, даже не теориями, а высокопарной болтовнёй на почве благих намерений. В конце концов, всё это вылилось в восстание декабристов, которое получилось вычурным, несчастным и бестолковым.

Последовала жестокая «реакция»: пятерых зачинщиков повесили, других отправили в ссылку. Был издан манифест Николая I, который возвещал: «Отечество очищено от следствий заразы… Не в свойствах, не в нравах российских был сей умысел… Сердце России для него было и будет неприступно. Составленный горстью извергов, он заразил ближайшее их сообщество… Язва была глубока и по своей сокровенности её опасна… Единодушным соединением всех верных сынов Отечества в течение краткого времени укрощено зло».