История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 1

Гоголь написал автору: «Ваши птицы и рыбы живее моих мужчин и

женщин». Когда в 1856 г. появилась Семейная хроника(вместе с

Воспоминаниями), Аксаков был признан самыми влиятельными

критиками самым выдающимся из ныне живущих писателей – и стал

писать. В 1858 г. он издал Детские годы Багрова-внука. За последние

десять лет жизни он написал большую часть собрания своих

сочинений. В 1858 г. он заболел, но и прикованный к постели

продолжал работать. Умер он 30 апреля 1859 г.; перед смертью он

писал повесть Наташа, в которой должна была быть рассказана

история его младшей сестры.

Основная черта творчества Аксакова – объективность. Искусство

его не аналитично. Даже когда он анализирует себя, как в Детских

годах, его анализ объективен. Его не тревожат никакие активные

желания, кроме, разве что, желания вновь обрести потерянное

время – « retrouver le temps perdu». Прустовская фраза здесь уместна,

потому что чувствительность Аксакова, как ни странно, поразительно

напоминает чувствительность французского романиста; разница в

том, что Аксаков был настолько же здоров и нормален, насколько

Пруст был извращен и патологичен; вместо душной атмосферы

никогда не проветривавшейся квартиры на бульваре Осман, в книгах

Аксакова веет вольный степной ветер. Как и Пруст, Аксаков весь –

пять чувств. В его творчестве нет ничего, quod поп fuerit in

sensibus, – что сперва не прошло бы через ощущения. Стиль его так

прозрачен, что его как бы и нет совсем. Его не замечаешь, ибо он

совершенно адекватен тому, что выражает. Более того, он обладает

прекрасной русской чистотой, благородством и неподдельным

изяществом, почему и может быть признан лучшей, образцовой

русской прозой. Есть у этого стиля и свой дефект, и этот дефект –

оборотная сторона его достоинств: некая безмятежность, излишняя

мягкость, отсутствие разреженного, «демонического» горного

воздуха поэзии. Он из земли перстный; воздух, которым тут дышишь,

свежий, чистый воздух, но это воздух нижних слоев атмосферы, края,

где нет гор. Вот почему, при всех его достоинствах, Аксаков

второстепенен по сравнению с Лермонтовым.

Самая характерная, самая аксаковская из аксаковских книг – это,

бесспорно, Детские годы Багрова-внука. Именно тут больше всего

проявились его прустовские черты, именно тут очевидна равнинность

его мира. В Детских годахнет происшествий. Это история мирного,

бессобытийного детства, удивляющего только необыкновенной

чувствительностью ребенка, которой способствует необыкновенно

сочувственное воспитание. Больше всего оттуда запоминаются,

пожалуй, картины природы, например, прекрасное описание прихода

весны в степь. Многие читатели, предпочитающие каждодневности

происшествия, рутине – исключительное, находят Детские годы

скучными. Но если обычная жизнь, не перебиваемая необычайными

происшествиями, является для литературы законным предметом

изображения, то Аксаков в Детских годахсоздал шедевр

повествовательного реализма. Ближе, чем кто-либо из русских

писателей, даже ближе, чем Толстой в Войне и мире, он подошел к

современному, постепенному, непрерывному изображению жизни,

столь отличному от ее драматического, событийного изображения,

обычного у прежних романистов.

Семейная хроникаболее занимательна и не строится

исключительно вокруг одного героя. В ней больше событий, и, так

как это история дедов и родителей автора еще до его рождения, там,

естественно, отсутствует самоанализ. Она поразительно, необычайно

объективна. История крупного крепостника, одного из первых

поселенцев, картины золотого века крепостничества при Екатерине

написаны без гнева и без восторга. Они настолько бесстрастны, что

могли бы быть использованы социалистами как оружие против

русского дворянства, а консерваторами – для его защиты. Сельская

жизнь России, особенно в малонаселенных пограничных областях,

сильно напоминала средневековые или даже патриархальные

времена. Над помещиком был только Бог, с кем он себя чувствовал в

полном согласии, и царь, утвердивший его власть и для которого он

был практически недосягаем. Эти условия создали людей библейских

масштабов. Степан Михайлович Багров – патриарх, сильный,

справедливый, добрый, щедрый, бесстрашный, но знающий твердо

свои права и пользующийся ими без всяких сантиментов. Другой тип

землевладельца изображен в лице злого помещика Куролесова,

который женится на багровской кузине и которого Багров в конце

концов возвращает на праведный путь. В последней части книги

рассказывается о браке Софьи Зубовой с отцом Аксакова. И здесь

тоже изложение ведется с монументальной, библейской, гомеровской

простотой, сообщающей образу Софьи Зубовой некое героическое

величие. Отец автора изображен в не столь героическом ключе – и

это один из самых замечательных образов обыкновенного человекав

русской художественной литературе. Весь эпизод, от начала до

конца – совершенство, и в современной литературе не имеет себе