История русской литературы с древнейших времен по 1925 год. Том 2

политический террор стал приниматься не так однозначно и потерял свой

ореол. В 1913 г. Савинков опубликовал еще один роман о терроре – То, чего не

было. В 1914 г. он примкнул к той части социалистов, которые защищали войну

до победного конца во имя свободы и демократии. В 1917 г. он стал самым

громким рупором социалистов-патриотов и величайшим врагом большевиков и

других defaitistes(пораженцев). Одно время Савинков был военным министром

и в этом качестве восстановил смертную казнь за дезертирство. После

большевистской революции он присоединился к белому движению, расположил

свой штаб в Польше и в согласии с поляками действовал против Советской

России. «Партизаны» Савинкова были известны своей жестокостью и

неуправляемостью. После Рижского мира он оставался в Польше, продолжая

строить козни против советского правительства. В 1923 г. он опубликовал

историю белого движения – Конь вороной, которая, как и предшествующий

роман, заканчивается сомнением в праве затевать гражданскую войну. Через

несколько месяцев он появился в Москве, где был арестован большевиками и

начал делать сенсационные разоблачения белого движения. Савинкова-Ропшина

нельзя назвать крупным писателем: То, чего не было– бледное подражание

приемам Толстого, Конь вороной– в общем, импрессионистская журналистика,

Конь бледный, вероятно, останется, но не как литературное произведение, а как

человеческий документ – рассказ «из первых рук» о духовном складе

террориста.

Многие второстепенные писатели того времени подражали лирическому

стилю короткого рассказа, начинателем которого был Тургенев, а

продолжателем Бунин (современники различали его и у Чехова), но довели его

до уровня низкой журналистики. Только один писатель привнес в этот стиль

свою индивидуальность. Это был Борис Константинович Зайцев (род. 1881),

первый сборник рассказов которого вышел в 1906 г. Сейчас Зайцев считается

одним из самых выдающихся писателей эмиграции. Его рассказы и романы из

русской жизни сотканы исключительно из атмосферы. Лирический мед его

рассказов (они слабее и мягче бунинских) сладок до тошноты. У них нет

костяка, они бесхребетны как устрицы. Но все-таки ему удается создать

атмосферу, в которой преобладают розовые и сероватые тона. От прочих

92

писателей, упомянутых в этой главе, Зайцева отличает глубокое и искреннее

религиозное чувство – внешне христианское, но по сути пантеистическое.

В предвоенные годы Зайцев много времени проводил в Италии. Его

итальянские впечатления собраны в недавно вышедшей книге зарисовок

Италия(1923). Италия служит фоном и его последующих рассказов, конечно,

если их можно назвать рассказами ( Рафаэль и другие рассказы, 1924). Эти

итальянские произведения тоже построены исключительно на атмосфере (без

костяка), но в них есть подлинная любовь к итальян ской земле и ее людям.

10. ВНЕ ЛИТЕРАТУРНЫХ ГРУППИРОВОК

При всей популярности произведений Горького, Андреева и Арцыбашева

они не удовлетворяли читательскую жажду вымысла. Вернее, они не

соответствовали ей. Русские прозаики всегда пренебрегали сюжетностью, в

результате чего публике приходилось искать захватывающего чтения в других

местах: отсюда вечный повышенный спрос на переводы и повышенное значение

романов, всерьез к литературе не относящихся. Трудно объяснить английскому

читателю, сколько переводной прозы читают в России. Вкусы меняются, но

факт остается: году в 1900 любимыми писателями были Золя и Мопассан. Чуть

позже – в начале двадцатого века – самым любимым стал Конан-Дойль. Без

преувеличения можно сказать, что около 1914 г. самым популярным русским

писателем был Джек Лондон.

Из нелитературных русских романистов самой известной была А. А.

Вербицкая (род. 1861), чей бесконечный роман Ключи счастья(1909–1912) был

нарасхват во всех библиотеках. Роман представляет собой привычную смесь

снобизма, мелодрамы и сентиментальности, сбрызнутую вульгарным

ницшеанством, революционными лозунгами и «сексуальными проблемами» а la

Санин.

Романы другой дамы – Е. А. Нагродской – стоят на более высоком

литературном уровне; ее первый роман – Гнев Диониса(1910) – не только

хорошо продавался, но и был тепло встречен некоторыми вполне изысканными

критиками. Гнев Дионисаи ее последующие романы – типичные произведения

«для взрослых»; они «захватывающие», потому что в основе их лежат вопросы

пола и написаны они как интеллигентное подражание французской школе.

Интересно, что Нагродская была состоятельной дилетанткой, никогда не писала

для заработка и не была связана с литературными кругами.

Детективы на русской почве не процвели: Шерлок Холмс был сведен к

чудовищно сырым и безграмотным рассказам русского производства о

детективе Нате Пинкертоне; с 1907 г. миллионы экземпляров этих рассказов в

копеечных изданиях расходились по всей России. Двенадцатилетние школьники

и умудренные годами сенаторы проводили бессонные ночи над этим

упоительным, хотя и безграмотным чтивом.

Приключенческими рассказами занялся Александр Грин: он был,