История семи земель

И вот вся изба озарилась ярким жёлто-оранжевым светом множества свечей. По всему хозяйки в доме не было, в очаге валялись давно истлевшие угли. Пол никто здесь не мёл уже с месяц, и по всей избе то там, то сям валялись книги, какие-то стеклянные колбы и бумажки со схемами. Большой поднос с косточками от вишен стоял прямо на винтовой лестнице, которая, извиваясь около стен, поднималась на верхние этажи. Паутина висела не часто, наверно факел, каждый раз совершая свою прогулку, подпаливает её и не даёт паукам лишней вольности.

– Проходите, гости дорогие, не побрезгуйте моим гостеприимством, – слегка наклонившись и сжав обе ладони в замок пригласил Алва.

Кий начал отстёгивать металлические пуговицы сбоку на своём походном коричнево-жёлтом доспехе. А Горшок плюхнулся прямо на пол, громко стукнув о деревянную половицу своим мечом. Развалившись, хохмач начал двумя руками стаскивать с ноги свой правый чёрно-зелёный ботинок. Разувшись и раздевшись, наши путники уложили свою промокшую одежду возле разгоревшегося очага, над которым уже висел тяжёлый чан с водой. Раздетые по пояс, оставшиеся босые, в одних лишь коротких белых подштанниках, ножны с мечами они так и оставили висеть на поясах.

– Едой, какой положено принимать гостей, уж простите, я вас сегодня не накормлю. Живу-то я один и довольствуюсь тем, что придётся, да тем, что пропасть не успело. – Как бы извиняясь объявил хозяин. – Есть вот у меня яички варёные, лучок, редиска, хлеб да соль. Отведайте пока, а я вам отвара своего приготовлю для сна крепкого, – добавил он, поднимая из-под стола валявшиеся там стулья.

– Благодарим тебя, Алва, за приют что дал ты странникам в такое ненастье, – выразил признательность Кий, садясь вместе со своим другом за стол.

Ели они молча, устало смотря в тяжёлый деревянный стол, на поверхности которого было выжжено большое солнце с довольно мрачным ликом. К тому времени, когда последняя корочка была разделена надвое, а наступил этот момент довольно быстро, Алва поднёс им и себе три большие деревянные кружки с приятно пахнувшим отваром.

– Так. Мята, ромашка, мелиса, шиповник. Вроде бы всё, – уловил про себя запахи трав Горшок.

– Пейте на здоровье, – поднёс ко рту кружку Алва и отхлебнул.

Устало посмотрев друг на друга, Кий и Горшок несколькими глотками выпили всё до дна.

– Вот так, – приподнял густые брови хозяин, – а теперь ложимся спать. Я пойду наверх, как всегда, а вы ложитесь где пожелаете. Есть мягкое одеяло на печке, а на втором этаже кровать. Спокойной ночи.

С этими словами он встал, вытащил свою тяжёлую сумку из-за стола и побрёл в сторону лестницы, придерживая ношу одной рукой.

– Я на печку, ты не против? – сказал князь, откидываясь спиной к стене. – Там выше кровать ещё есть, он заверил.

– Как пожелаешь, княжа, – закрывая глаза, подперев ладонью щёку, сонливо отвечал Горшок. – Не по нраву мне эти башни кривичей. Чего доброго, свалишься ночью. Иди ищи потом куда твои мозги подевались. А вот если на тебя кто свалится… Беги тогда приятель за молнией. Нет, ты как пожелаешь, а я на полу, вон на том коврике возле очага.

Слушая, Кий о чём-то подумал, глядя на вышитый жёлтыми нитками ключ на рукаве черно-зелёного дублета своего друга, что со всей их одеждой сушился возле углей. Так закончилась первая ночь наших путников в Темнище кривичей.

* * *

Утро Кий с Горшком проспали. То ли петуха не услышали, то ли вечерний отвар так крепко сморил, то ли усталость и долгий путь дали сон богатырский – нам не ведомо. Однако проснулись они уже ближе к обеду. Животы их ныли, есть хотелось так, что они бы вырвали колобка у лисы из пасти и съели его сами, повстречав их на тропинке в этом лесу.

– Доброе утро князь! – громко поприветствовал Горшок, увидев, как Кий потягивается на печке. – Как спалось? Хоть раз бы рассказал, что за сны снятся князьям по ночам?

– Те же, что и всем: разговоры с богами, битвы с огромными змеями, охота на жар-птицу. Скукотень, – ответил Кий, приподнимаясь на локте.

– Да, понятно теперь, рассказывать действительно не о чем, – весельчак лежал на полу, положив руки под голову и забросив одну ногу на другую.

– Послушай, Горшок, давай одеваться, пойдём-ка в село хорошенько поедим в таверне. Хозяин человек гостеприимный, но надо меру знать. Что мы ему, родня какая.

На том и порешили. Одели они свои высохшие походные одежды и стали хозяина звать, дабы проститься.

– Хозяин! – кричали они, – Алва! Ловец молний! – протягивая каждое окончание слова.

Но он не отзывался. Тогда решили они на двор выйти и посмотреть хозяина там. На дворе, а точнее на опушке леса, посреди которой и торчал высоченный дом Алвы, того не оказалось. Лишь бегало несколько ощипанных худых куриц с не менее чахлым петушком.

– Ну что, в путь дорогу, – предложил Кий, – видать не судьба хозяину поклониться, да благодарность высказать.

– Не кручинься, князь, мы ему голубя отправим потом с запиской, вместе с соколом. Тебе вот кто больше нравится? – начал дурачится Горшок.