История северных народов

Так, Саксон Датчанин повествует об установленном королем Фродо законе, согласно которому насильник, посягнувший на девичью честь, подвергался кастрации и обязан был выплатить тысячу талеров в виде возмещения за поруганную честь. Если же конунг желал вступить с пленницей в законный и честный брак с целью получения выгоды, что в старые времена считалось предпочтительнее прямого ограбления пленницы, он имел на это полное право. В пример можно привести то, как после захвата Рима королем вестготов Атаульфом[214], была взята в плен дочь от второго брака императора Феодосия Галла Плацидия[215]. Атаульф, очарованный ее красотой, целомудрием и благородством происхождения, вступил с ней в законный брак по римскому обряду на форуме Корнелия[216] и благополучно правил, следуя ее мудрым советам. Следует упомянуть и Тотилу, предшественника только что названного короля[217], который после двухлетней осады овладел Неаполем и под угрозой смертной казни приказал не чинить обид и насилия девицам и замужним женщинам, а равно не трогать тех, кто укрывался в храмах Господних. Об этом эдикте короля готов Тотилы можно прочитать на стр. 425 «Истории», написанной архиепископом Упсалы Йоханнесом Магнусом.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ О перемирии и заключении мира

Ведение войны, а равно и заключение мира — это задачи более, чем кого-либо иного, касаются властителя, потому как такие важные дела разрешить должным образом никто не может, хотя, конечно, делается это с помощью людей, которым властитель доверяет и может поручить выполнение той или иной задачи в связи с заключением мира или перемирия. Если не удается установить прочный мир на долгое время, то за лучшее считается, как можно быстрее, заключить взаимовыгодное перемирие, во время которого можно изгнать подстрекателей и возмутителей спокойствия и повернуть дело так, чтобы между воюющими правителями, их сторонниками и подданными, установились приязненные отношения, может быть даже навсегда. И нет ничего более блистательного и выгодного для мудрых властителей, как это издревле повелось, чем установить прочный мир вместо разжигания войны, похоронить взаимную ненависть вместе с павшими, забыть старые вражды и обиды, отбросить все препятствующее установлению мира, прекратить взаимные оскорбления и дерзости. А когда все подстрекатели и мятежники будут изгнаны и усмирены, тогда и откроется прямой путь к миру и согласию.

В таких условиях взаимного доверия и приязни, исчезновения настороженности и тревоги, это непреложное правило всегда служит к вящей славе и чести властителей, и примеров тому, к нашему большому удовольствию, есть бесчисленное множество в совсем близком прошлом. Здесь имеется в виду то, что произошло между Стеном Стуре Старшим и упсальским архиепископом Якобом[218] более шестидесяти лет назад в Швеции. Хитрые и коварные интриганы сумели разжечь между ними вражду из-за некоторых незначительных разногласий, что привело к горячим схваткам между их сторонниками. Регент Стен Стуре стал во главе мощного войска и взял в в осаду архиепископа, который заперся в неприступной крепости Альмарестак. В крепости был сильный гарнизон, изобилие военных припасов и питания, и само расположение делало ее неприступной. Архиепископ следил за тем, как развиваются события. Он знал, что регент — человек мудрый и готов прислушаться к разумным резонам. Тогда архиепископ велел поднять над стеной шлем в знак того, что желает переговорить с регентом. Тот согласился, и они по очереди изложили свои взгляды и мотивы. В течение часа они смогли договориться и заключить мир, что и подтвердили, обняв друг друга на виду и всех воинов. Кроме того, было установлено, что любой, сказавший хоть слово против этого мирного договора, подвергнется жестокому наказанию. Так, к большому огорчению злоумышленников и великой радости доброжелателей, был установлен мир, который нерушимо царил в течение всей жизни этих великих людей.

И если бы Густав Тролле[219], который стал преемником архиепископа Якоба, в своей распре со Стеном Стуре Младшим был столь же мудр и стремился к миру и спокойствию в стране, то можно было бы избежать бессмысленного кровопролития, и положение в стране, а равно и положение самой церкви, было бы значительно спокойнее и безопаснее, чем оно стало, благодаря его неразумию.

[Гл. 42-46 опущены]

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ О поведении мудрого властителя