История Сицилии

Почему же, можно спросить, сицилийцы не прикладывали больше усилий для самостоятельной защиты – или почему не перешли в наступление на своих врагов? В значительной степени потому, что у них больше не было полноценного военного флота. Последний флот, которым они по-настоящему гордились, был создан королем Рожером триста лет назад. Но после ликвидации сицилийской независимости на острове осталось мало стимулов развивать кораблестроение – сам Рожер во многом развивал эту отрасль на материке, где имелось в достатке полноводных судоходных рек для транспортировки древесины из внутренних регионов к побережью. На Сицилии таких рек не существовало. Это не означает, что судостроение на острове вообще отсутствовало: корабли исправно строились, главным образом в Палермо и Мессине, и гребные галеры сходили со стапелей. Но галеры нуждались в экипажах, а с этим все чаще возникали затруднения. На каждое весло требовалось по шесть человек, то есть всего двести для большой галеры. Некоторое количество составляли рабы и арестанты, которых «разбавляли» беглецами от преследований и так называемыми добровольцами. Если еды переставало хватать, одного-двух гребцов вполне могли вышвырнуть за борт. И все оставались в цепях, днем и ночью.

Между тем Гибралтарский пролив перестал служить естественной преградой распространению пиратства: корсары, равно христианские и мусульманские, нашли себе новое, весьма прибыльное занятие – торговлю невольниками вдоль побережья Западной Африки и организованный экспорт захваченных рабов в Европу. Опять не обошлось без сицилийцев, причем, насколько можно судить, островитяне участвовали в происходящем с чистой совестью. Разве не сам император объявил, что всех неверных, захваченных в море, следует считать рабами? Разумеется, это касается и врагов Христа, выявленных на суше. Торговля невольниками приносила такую прибыль, что работорговцы не видели причин ограничиваться исключительно поимкой и продажей неверных: к 1580-м годам сразу несколько капитанов, включая как минимум двух англичан, поставили на широкую ногу покупку и продажу христианских пленников вдоль побережья.

Как наглядно показывают приведенные выше сведения, жизнь тех, кто проживал на сицилийских берегах, была, мягко говоря, беспокойной; но и у тех, кто проживал во внутренних районах острова, жизнь была ненамного безопаснее. Сицилия при испанском владычестве оставалась по сути беззаконной. Повсюду бесчинствовали разбойники; во многих областях считалось неразумным отправляться в путь, если у тебя нет компании численностью менее двадцати человек. Большинство разбойников составляли крестьяне из глубинки, которые практически в глаза не видели испанских правителей – да и нисколько не стремились тех увидеть. Они жили так, как жили всегда. Существующая система правосудия, о чем они прекрасно знали, неизменно заступалась за богатых и привилегированных; поэтому они предпочитали следовать собственным представлениям о справедливости. Коррупция процветала, но разве не было коррумпированным само чужеземное правительство, которое возглавлял вице-король? Разбойники проявляли жестокость, но так же поступали и бароны. Хронисты рассказывают о двух конкурирующих баронских семействах, ди Луна и Перолло, которые постоянно норовили вцепиться друг другу в глотки из-за притязаний на Шакку. Каждое семейство обладало собственной армией разбойников. Когда в 1520-х годах вице-король назначил особого чиновника для примирения этих семейств, беднягу убили почти сразу; его обнаженное тело пролежало на улице несколько дней, прежде чем кто-нибудь посмел прикоснуться к нему. Ди Луна затем захватили город и вырезали многих Перолло и их сторонников. Интересно отметить, что главой клана ди Луна, непосредственно ответственного за эту резню, был племянник папы Льва X из рода Медичи. Ни сам он, ни его семья не понесли наказания.