История Смутного времени в России в начале XVII века

После прибытия нашего под Смоленск мы выслали сколь поспешнее возможно было послов наших под Московскую столицу до рыцарства нашего государства, дабы уведомить о предприятии нашем и войти в отеческия сношения с сынами Польши для блага, славы и безопасности отечества. Хотя послы наши часто извещали, как о сделанном им приеме, так и о том, чего ожидать нам можно было от тамошняго рыцарства и от находящейся в соединении с ним москвы, но теперь изустное донесение их дало нам полное и обстоятельное сведение о положении дела. Еще в бытность их в тамошнем стане, тот человек, который выдавал себя за покойнаго Димитрия, сам ли не доверяя собственному несправедливому делу, или вследствие чьего-либо совета, постыдно убежал из войска своего в город Калугу и там снова занялся призванием под свою хоругвь разноплеменной вольницы. По побеге его сделалось было смятение в подмосковном войске, но чрез старание послов наших и чрез доброе расположение рыцарства кончилось тем, что обратились к нам как к государю своему и чрез посланцев своих известили нас о готовности и желании своем содействовать в счастливом предприятии нашем, однако с условиями, коих удовлетворить казна наша не была в состоянии, ибо просили, чтобы мы обезпечили на имениях Речи Посполитой и на маетностях наших заплату двух четвертей жалованья обещанных им самозванцем, который сулил им более чем мог или хотел когда-либо дать. Мы не видели справедливой причины согласиться на их требование, как потому что не могли того сделать без соизволения сейма, так как и в разсуждении великого оскудения казны нашей. Кроме того они хотели, чтобы мы им выдали жалованье за четверть вперед чистыми деньгами на всех показываемых ими вооруженных на конях людей, а войско свое исчисляли в четыре тысячи гусар и четыре тысячи пятигорцев. Хотя в сем отношении требование их имело некоторое основание, но и того исполнить нам представлялось мало возможности по причине истощения казны нашей. Также присланы к нам и от московского войска под столицею с самозванцем стоявшаго, послами бояре, люди знатные, которые главнейше настаивали о сохранении греческой веры и старинных вольностей своих и вместе с тем убедительно просили нас дать им сына нашего королевича Владислава в государи Московской монархии, потому что от поколения законных их государей никого в живых не осталось. Они уверяли также, что если дадим им милостивое удовлетворение в их просьбе, то и прочая москва, державшая теперь сторону других особ, охотно отстанеть от них и согласится на государствование сына нашего, видя в нем потомка христианских королей.