История средневековой философии

12. Сочинения Луллия заполняют в майнцском издании Зальцингера (1721–1742 г.) десять фолиантов. Сочинения, относящиеся к его «великому искусству», были напечатаны отдельно в Страсбурге под заглавием «Opera ea, quae ad inventam a Lilio artem universalem pertinent, Argentorati», 1598. Это собрание содержит: «Ars brevis», «De auditu cabbalistico», «Duodecim principia philosophiae, seu Lamentatio philosophiae contra Averroistas», «Logica nova»; трактаты «De venatione medii», «De conversione subjecti et praedicati pen medium», «Rethorica Ars magna» и «Articuli fidei sacrosanctae». Это – важнейшие сочинения Луллия[76].

13. «Великое искусство» Луллия есть не что иное, как «логико-математический метод, по которому известные классы понятий комбинируются различным образом и благодаря этим разнообразным комбинациям разрешаются все научные задачи». «Это – всеобщее руководство к открытию того, что можно о каждом предмете научно исследовать, определять, различать и доказывать». Но весь метод построен чисто механически. Луллий различает девять субъектов, девять абсолютных, девять относительных предикатов, девять добродетелей, девять пороков и девять вопросов. Он ставит их в известном порядке между собой, в форме семи концентрических кругов, которые приводятся в движение таким образом, что каждое находящееся в фигуре понятие, как поодиночке, так и вместе со всяким другим, вследствие вращения кругов, может приходить в соприкосновение со всеми прочими. От этого вращения получаются разнообразнейшие комбинации понятий, а из таких разнообразных комбинаций легко извлечь ответы на все вопросы, которые можно поставить по поводу того или иного из этих понятий.

14. Из этого видно, что об истинно научном достоинстве этого метода не может быть и речи. Все же остается примечательным, что не только сам Луллий воображал, что нашел в своем «великом искусстве» ключ ко всем наукам и знаниям, но его метод приобрел много восторженных приверженцев, которых называли луллистами. Вплоть до XVI и XVII вв. находились люди, которые видели великие тайны в «искусстве» Луллия и занимались истолкованием их[77].

15. В своей литературной деятельности Луллий обратил особенное внимание на опровержение аверроистов в христианских школах. Ему противно было мнение, что философия приводит к выводам, противоречащим христианской вере, и что она вправе поддерживать их в качестве философских истин. В своем сочинении «Duodecim principia philosophiae» он пытается доказать, что философия по самому своему существу предназначена не к тому, чтобы объявлять члены католической веры ложными с точки зрения разума, а к тому, чтобы согласоваться с ними.

16. В пылу борьбы Луллий не остановился, однако, на этом, но позволил себе увлечься другою крайностью. Вместо того, чтобы удовлетвориться признанием того, что разум не может учить ничему, противоречащему вере, а, следовательно, догматы веры не противны разуму, он идет гораздо дальше и утверждает, что разум может из себя самого непререкаемо доказать все таинства христианства, даже те, которыя относятся к чисто фактической области. По его мнению, можно привести не только вероятные, но и неоспоримые доказательства в пользу непостижимых истин христианства. В своей книге «Articuli fidei sacrosanctae» он на самом деле старается доказать при помощи одного только разума троичность Божества, воплощение, искупление и т. д. – во всех моментах их содержания. Мы не можем следовать за ним в эту область. Очевидно, мы имеем здесь дело уже с теософией, но в этом случае Луллий вступает как раз в противоречие со всеми своими современниками.

VI. Иоанн Дунс Скот

1. Его жизнь, сочинения и направление

1. Хотя учение Фомы было в большом почете в XIII веке, однако оно не осталось без возражений. В то время как собратья Фомы по ордену, доминиканцы, приняли его учение, во втором из двух великих нищенствующих орденов, во францисканском, образовалась оппозиция против томизма, которая оспаривала хотя не всю систему Фомы в ее целом, однако отвергала много важнейших положений ее. Францисканцы придерживались корифеев своего собственного ордена – Александра Галесского и Бонавентуры. А так как они особенно подчеркивали те пункты, в которых учение этих мыслителей отступает от доктрины Фомы, то, естественно, дело дошло до оппозиции и до опровержения противоположных тезисов томизма.