История средневековой философии

b) на второй ступени дух созерцает Бога in vestigio. Наблюдая, как в нашем воображении возникают чувственные образы внешних предметов и зарождаются чувства удовольствия при виде этих предметов, дух наш доходит до созерцания вечного рождения Сына Божия как точного отображения Отца и бесконечного блаженства, которым наслаждается Отец в Сыне, а Сын в Отце;

с) на третьей ступени дух созерцает Бога per imaginem. Когда мы наблюдаем свою душу и сосредоточиваем внимание на ее интеллектуальных силах и деятельности, тогда созерцание необходимо восходит к Богу;

а) интеллектуальное мышление выражается в понятии, суждении и заключении. А эти три функции, если их исследовать ближе, приводят к Богу:

αα) что касается прежде всего понятия, то мы постигаем в нем определенное бытие вещей. Но это возможно только под тем условием, что рассудок обладает понятием бытия вообще (ens per se). А поскольку мы познаем существующее не только как совершенное, но и как несовершенное, не только как неизменное, но и как изменчивое и т. д., поскольку, далее, отрицательное познается только через положительное, постольку мы непременно должны иметь понятие всесовершеннейшего бытия, чтобы быть в состоянии познавать существующее вообще. Таким образом, уже это ведет нас к всесовершеннейшему существу, к Богу;

ββ) то же можно сказать о суждении. Известное положение только тогда имеет в наших глазах характер достоверности, когда мы с очевидностью усматриваем, что дело обстоит так, как мы судим, и не может обстоять иначе, – иными словами, что положение, которое мы высказываем, есть необходимая и неизменная истина. Но этой необходимости и неизменности мы не находим в нашем собственном духе, так как он случаен и изменчив. Поэтому познавать ее мы можем только в необходимом и неизменном свете, который «просвещает всякого человека, грядущего в мир». Таким образом, и суждение приводит нас к Богу;

γγ) если, наконец, разум делает заключение, то он усматривает необходимость, с которой вывод вытекает из предпосылок. Откуда эта необходимость? В вещах самих по себе она не может иметь основания, так как вещи случайны. Значит и эту необходимость разум может узреть только в вечных первообразах вещей в Боге, которые вместе с тем заключают в себе и их необходимыя отношения. Таким образом, и это действие мышления приводит к Богу[66].

β) то же имеет силу и относительно волевой деятельности. Если мы делаем выбор, то этот выбор всегда предполагает суждение, в котором мы определяем, какое из многих благ лучше и предпочтительнее. А так как благо бывает лучше или преимущественнее другого только потому, что оно ближе стоит к самому лучшему и самому совершенному, то мы необходимо должны иметь в себе понятие самого лучшего и самого совершенного, чтобы произвести мысленную оценку и согласно с нею сделать выбор.

Следовательно, и через рассмотрение воли мы опять приходим к Богу.

d) на четвертой ступени дух созерцает Бога іп imagine. Здесь он направляет свое внимание на сверхъестественную жизнь души, поскольку ей даны добродетели веры, надежды и любви. Исходя отсюда, дух приходит к мысли о Том, Кто есть виновник этой сверхъестественной жизни души;

e) наконец, на пятой и шестой ступени дух созерцает Бога свыше себя (Supra se). Здесь он оставляет след и образ, а обращает взор созерцания непосредственно на Самого Бога. На пятой ступени предметом созерцания служат существо и существенные свойства Бога, а на шестой – дух поднимается еще выше и проникает в триединую жизнь Божества.

11. Так развивается созерцание с низшей ступени до высшей. Но и по своей полноте оно может занимать высшую или низшую ступень. Высшей ступенью созерцания в этом отношении является экстаз. Здесь дух выходит за пределы себя самого, возвышается над всеми чувственными и интеллектуальными способами познания, восходит за пределы всего чувственного и сверхчувственного, всякого бытия и небытия и, вступая в состояние святого неведения, весь углубляется в созерцание того единства Бога, которое стоит выше всякого бытия и всякого знания. В нем разгорается тогда пламя любви, которое, так сказать, разрушает его обособленность и в аффективном порыве всецело сливает его с волей Божией. Никто не знает этого состояния, кроме того, кто испытал его, и никто не испытывает его, кроме тех, кто получает от Бога эту благодать. Экстаз есть нечто чисто сверхъестественное.

12. Познакомившись с двумя представителями схоластики и мистики XIII в., Фомой и Бонавентурой, бросим взгляд и на других их современников.

V. Генрих Гентский, Роджер Бэкон и Раймунд Луллий