История светлых времен (Аквариум в контексте мировой культуры)

Отталкиваясь от стереотипов "потерянного поколения", БГ называл свое поколение "найденным". Битлз отменили все, кроме чего-то изначального, их темы были натуральны, а светлые и грустные мелодии легли как родные на славянскую душу. Рок-музыка снова возвратила на землю простые вещи, сумев их наполнить простым и новым смыслом. Наверное, поэтому рок и сумел выстоять на фоне унылой брежневской поднебесной, с музыкой проводив в тартарары Стозевное Чудище российской государственности.

И в отличие от литературы, пораженной в сердце этим Драконом, рок-музыка смогла его пережить.

Сравнение двух типов шестидесятника, западного и российского, говорит лишь о том, куда уплыла резвая Европа. Наш шестидесятник врубился лишь в лево-радикалов 60-х, обосравшихся сартристов-маоистов. Они по достоинству оценены в Нобелевской речи Солженицына. Наш шестидесятник все еще играл в игрушки с государством. Но Россия и ее интеллигенция не могли врубиться ни в кого другого - она все еще разъебывалась с грехами прошлого и ей нужна была политика, не любовь.

"Уберите Ленина с денег" - истошно кричал отечественный шестидесятник. "Нас не спас ум, нас может спасти только сердце" - утверждал сам дух 60-х на Западе. Кто из наших шестидесятников понимает о чем это? Глубокий провинциализм России и ее локальных литераторских и винно-водочных ценностей особенно стал ясен с падением железного занавеса. Оказалось, что большинство из нас говорили и писали на каком-то туземном диалекте. И интеллигентская Россия слишком была занята собой, чтобы взглянуть на окружающий мир.

Понять все это можно - местные проблемы душили, с России нужно было снимать железный колпак. Российские шестидесятники одержали победу - нашелся среди них тот, кто развалил великую империю. Наполеоном 80-х, который перекроит карту мира, мог стать только мудак - тот, кто будет править Поднебесной недеянием, кто пустит все на самотек, в точных терминах любимого Дао Дэ Дзин. По масштабности деяний Горбачев в истории Европы сравним только с Наполеоном. Таким образом, шестидесятник выполнил свою историческую миссию и остался не у дел. Потому что нет сейчас такой интеллигенции, которая смогла бы повлиять на следующего царя, тупого азиата, и пересадить его с водки на более благородный наркотик. Или по крайней мере пиздануть по наци-панку Жириновскому чем-то подобным "California Uber Alles". Все как раз наоборот - Жириновский сам поет песенки.

Открытие новой музыки, философии жизни, культуры было столь ошеломительно, что рок-поколение стало попросту не с кем разговаривать в пределах русской культурной традиции.. Между роком и классикой разверзается бездна непонимания. Обрывается сам Диалог, соединявший век XIX и век XX. "Мы жили так странно две тысячи лет..." - с кем играть эту музыку?

"Так начнем все с нового дня" - поет БГ, чувствуя себя новым Адамом. Рок-н-ролл вводит новое летоисчисление - не от Рождества Христова и, тем более, не от выстрела "Авроры", но от утренней зари Битлз. Новую эру задает послание из Ливерпуля.

Песни БГ превращают диалог с культурно-историческим прошлым России. В нем уже не разобраться, туда уже не въехать. БГ "чувствует себя в тысячелетии мировой истории" и совсем чуть-чуть в конце XX века на территории нашей страны. Высоцкий, Окуджава, Галич - все они ощущают себя детьми России и ее больной истории, и им, а не кому-нибудь, расплачиваться за ее грехи. Кто-то встает в непримиримую оппозицию к обществу и поет о жертвах террора (Галич). Но кому-то сквозь кровавое облако сталинщины еще грезятся девственные ленинские политкружки, кто-то еще вдохновляется героикой гражданской войны.

Высоцкий, незнакомый с традицией американского блюза, создает по духу его русский эквивалент. Ему первому удалось соединить поэзию и гитару. Отныне гитара окончательно входит в закон - до этого она выполняла роль подыгрывающего инструмента кабацких песен (был еще поэт Игорь Северянин, который распевал свою гнуснейшую лирику под гитарные переборы).

Высоцкий был герой, преследуемый нашими национальными чудовищами, о которых он пел как о злом Роке и горькой Судьбине, искавший спасение в светлых мотивах богатырской сказки. Он создал свой законченный эстетический мир, Российский Блюз. Такие его вещи как "Банька" или "Все не так ребята" вряд ли по своей мощи смогут сравниться с чем-то в русской музыке, исключая Шаляпина. Начав с фольклорных сказок, Высоцкий дальше всех зашел в мир русской песни, дойдя до рекрутских плачей, коснувшись магических глубин этого песенного мира. Некоторые его поздние песни сродни заклятиям и заговорам. От традиции, распаханной Высоцким, будут питаться еще многие и многие. Такие люди как Юрий Шевчук, Саша Башлачев, Гарик Сукачев или Чиж - одни из его очевидных духовных наследников.