Читаем История светлых времен (Аквариум в контексте мировой культуры) полностью

В конечном счете в культуре побеждает новая информационная система, невербальная, более мощная (стадионы) и непосредственная (можно нырнуть в свою публику как в бассейн). Ключом к общению становится просто Звук - и слово лишь включено в эту систему на правах особого звука. Это одна из информативных систем будущего.


И все-таки гарлемский индеец Джимми Хендрикс переписывал песни Дилана в особую тетрадочку, а нью-йоркский интеллектуал Дэвид Бирн тоже переписывал и пел их девочкам-одноклассницам (точно так же как юный БГ "пел "Сэтисфекшн" на чистейшем английском"). У Дилана есть чему поучиться, и БГ с Майком правильно сделали, что завели по тетрадочке.

СУММА АЛЬБОМОВ АКВАРИУМА

Вопрос "Что такое Аквариум?" имеет множество ответов. Я попробую ответить так: Аквариум - это сумма альбомов, которые будут слушаться после всех нас. Так или иначе, по тому, что попало в Аквариум, будут говорить о нашем времени.

Аквариум и Зоопарк оказались тут как тут - их альбомы стали первыми полноценными альбомами русского рока. Конечно, в этой связи нельзя не упомянуть бессменного звукорежиссера питерского рока Андрея Тропилло, с чьей легкой руки началась отечественная рок-дискография. Тропилло - очень важный человек в истории во многих смыслах.

В духе Платона Афинского, а также Кита Ричардса, БГ любил повторять, что ни один альбом не воплощает идеального Аквариума. В поисках выражения этого АКВАРИУМА БГ с легкостью менял стили, бросался от Дилана к рэггей, от рэггей к попсе, от акустики к электричеству, от шаржевых выпадов к исповеди, от сатирических скетчей к проповеди. Тематический спектр Аквариума поразителен. Однако, видимое разнообразие альбомов Аквариума держится поразительным внутренним единообразием. Между "Козлодоевым" и "Здравствуй, Моя Смерть" не лежит никакой пропасти, это разве что "шаг вбок и шаг вверх". Наверное, БГ с такой легкостью и пользовал различные стили, что это было неглавным.

Стиль - это та или иная форма, которую Аквариум пробует на просвет. Насколько прозрачна эта форма? Может ли она сберечь в себе ту тишину, которую слышат музыканты? Пожалуй, вопрос стоит так. Поэтому стили неважны. Стиль - это выдумка меломанов, которым надо о чем-то поговорить.

Моя задача - найти концепцию альбома, попытаться вычленить то, что не вычленяется, найти там что-то, что поддается словесному описанию. Единство каждой пластинки - единство очень личное для Аквариума, и это сильно усложняет дело. Сами музыканты (особенно Гаккель) о пластинках Аквариума сказали очень немного. Поэтому мой поиск изначально чреват некоторыми недоразумениями.

Во всяком случае, на радость музыке каждая песня убеждает в одном: ничто не подвластно описанию и критика вынуждена быть предельно осторожной, чтобы не напороться на мину. Невозможно описать запах бензина, чтобы никогда не нюхавший его человек почуял его ноздрями. Вступая в гораздо более тонкие материи, литература должна изначально признать свое поражение.


Первые шаги ребенка, первые записи новорожденного Аквариума еще страшно далеки от искусства, как музыкального, так и словесного. Но ясно одно: ребенок обалдевает от кайфа бытия. Ему не справиться с тем подарком, который ему преподнесли, он переполнен чем-то, но у него нет еще языка. Безудержный, ни на что не оглядывающийся абсурдизм ранних текстов Джорджа и Бори - единственное словесное воплощение этого кайфа. Все тонет во всем, все есть все. Этот добытийственный солнечный хаос видится мне как некая стартовая площадка Аквариума.

"Мой ум сдох" - так с самой первой строки распахиваются горизонты Аквариума. Отныне можно плыть во все стороны света. Отныне можно никуда не плыть, а только вращать головой как дурак на холме, и даже не вращать, а просто ее запрокинуть. О чем еще думать кроме как смотреть на звезды?

"Извращения двух идиотов" Джорджа и БГ и чинный Аквариум на фоне оркестра Равиля Мартынова в зале Октябрьский - это одно и то же, одна идея. Разница лишь в том, что солнечный новорожденный аквариум мозговых рыбаков и верблюдов-архитекторов еще ничего не собрал и не высветил, выдумывая себе содержание и не найдя ему еще никакой прозрачной формы. Миф "Притч Графа Диффузора" - это пустой каркас мифа, которому предстоит вобрать в себя конкретику. Но старт дан с самой первой строки.

"Искушение Святого Аквариума" прослушать у меня уже, видимо, не будет возможности, хотя историки все разыщут.

В "Притчах Графа Диффузора" или "Менуэте Земледельцу" намечаются подступы к иной неабсурдной системе ценностей. Лучшие песни альбома, по словам БГ, приближаются к советской эстраде. Они банальны и слегка дидактичны. Альбом приправлен Индией ("Хвала Кришне").

Слушать там, в общем-то, нечего, но общее ощущение от Диффузора - что-то солнечное. Ты попадаешь в очень далекий солнечный мир. Какое-либо отсутствие искусства делает этот мир реальным наощупь.

Программа на основе записи "С Той Стороны Зеркального Стекла" (1976) исполнялась Аквариумом в ЛГУ. Вот, что писал журнал РОКСИ:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Моя жизнь. Том I
Моя жизнь. Том I

«Моя жизнь» Рихарда Вагнера является и ценным документом эпохи, и свидетельством очевидца. Внимание к мелким деталям, описание бытовых подробностей, характеристики многочисленных современников, от соседа-кузнеца или пекаря с параллельной улицы до королевских особ и величайших деятелей искусств своего времени, – это дает возможность увидеть жизнь Европы XIX века во всем ее многообразии. Но, конечно же, на передний план выступает сама фигура гениального композитора, творчество которого поистине раскололо мир надвое: на безоговорочных сторонников Вагнера и столь же безоговорочных его противников. Личность подобного гигантского масштаба неизбежно должна вызывать и у современников, и у потомков самый жгучий интерес.Новое издание мемуаров Вагнера – настоящее событие в культурной жизни России. Перевод 1911–1912 годов подвергнут новой редактуре и сверен с немецким оригиналом с максимальным исправлением всех недочетов и ошибок, а также снабжен подробным справочным аппаратом. Все это делает настоящий двухтомник интересным не только для любителей музыки, но даже для историков.

Рихард Вагнер

Музыка
Бах
Бах

Жизнь великого композитора, называемого еще в XVIII веке святым от музыки, небогата событиями. Вопреки этому, Баху удавалось неоднократно ставить в тупик своих биографов. Некоторые его поступки кажутся удивительно нелогичными. И сам он — такой простой и обыденный, аккуратно ведущий домашнюю бухгалтерию и воспитывающий многочисленных детей — будто ускользает от понимания. Почему именно ему открылись недосягаемые высоты и глубины? Что служило Мастеру камертоном, по которому он выстраивал свои шедевры?Эта книга написана не для профессиональных музыкантов и уж точно — не для баховедов. Наука, изучающая творчество величайшего из композиторов, насчитывает не одну сотню томов. Лучшие из них — на немецком языке. Глупо было бы пытаться соперничать с европейскими исследователями по части эксклюзивности материалов. Такая задача здесь и не ставится. Автору хотелось бы рассказать не только о великом человеке, но и о среде, его взрастившей. О городах, в которых он жил, о людях, оказавших на него влияние, и об интересных особенностях его профессии. Рассказать не абстрактным людям, а своим соотечественникам — любителям музыки, зачастую весьма далеким от контекста западноевропейских духовных традиций.

Анна Михайловна Ветлугина , Марк Лебуше , Сергей Александрович Морозов , Сергей Шустов

Музыка / Современная русская и зарубежная проза / Документальное / Биографии и Мемуары