Читаем История светлых времен (Аквариум в контексте мировой культуры) полностью

БГ называл Электричество "недоноском", и действительно порой создается впечатление, что музыкальные возможности, найденные в этом альбоме, неисчерпаемы и использованы далеко не все. Создано что-то такое, особое музыкальное магическое поле, где в принципе любой инструмент может почувствовать себя дома, однако сделано всего лишь пять песен.

"Вавилон" - особая тема. Это самый совершенный образчик реггей, созданный на земле русской. Неподдельно гребенщиковское недоумение: "отчего мы жили так странно две тысячи лет"? - вопрос просветленного растамана, вглядывающегося в тьму истории. Вавилон - растафарианский символ западной цивилизации и вообще материального мира, взятый неграми из Библии. "С каждой затяжкой гянджа падают стены Вавилона" - пророчествовал Боб Марли.

И у нашего Боба все получилось! "Вавилон" имеет градус абсолютного совершенства - это гимн, это поп-хит, это, наконец, проповедь, очень неназойливая. В этой песне звучит какая-то надежда на новую эру - а пока все было преддверием.


АКУСТИКА

Укравший дождь

Нам всем будет лучше

Граф Гарсия

Песня для нового быта

Иванов

Держаться корней

Моей звезде

Десять стрел

Почему не падает небо

Сталь

Второе стеклянное чудо

С той стороны зеркального стекла

25 к 10

К друзьям

Золотых лошадей

Контрданс


Какой совершенно неповторимый саунд создал Аквариум на "Акустике". В этой связи мне вспоминаются даже не ранний акустический Т.Rex, Донован или Incredible String Band, бывшие, вероятно, этому саунду одним из источников, а скорее какие-то фрагменты Мотауна или современные MTV-Unplugged, что-нибудь вроде группы 10 000 Maniacs, однако все это вспоминается лишь затем, чтобы поставить эту работу Аквариума в какую-то традицию. В нашем роке этот альбом - аналог таким outstanding (вне категорий) альбомам мировой музыки как Astral Weeks Вэна Мориссона или каким-нибудь уникальным песенкам Моррисси ("Asian Rut") или Сильвиана ("Ghosts").

Там найден этот особый прозрачный аквариумный саунд, связавший акустическую гитару, виолончель, перкуссию, скрипку, тамбурины в некое неразрывное единство, хотя сами инструменты начинают отслеживаться только после восприятия этого общего.

В этом альбоме есть гитара и есть хор, подпевки, бас, перкуссия и тамбурины, однако вычленить ритм-секцию можно очень условно.

Роль низа выполняет только перкуссия и бас - очень нежные низы. Но все самое красивое происходит только наверху - там, где струнные и голос. Виолончель, пожалуй, скрепляет эту музыку.

В этом альбоме БГ удалось повенчать поэтические и рок-н-ролльные традиции. Альбом этот является русским национальным богатством в той же мере, что и, скажем, книги Саши Соколова - непереводимым на другие языки, богатством внутренним, которое не является товаром на вывоз. У каждой нации есть такие богатства - например, такие произведения искусства как синглы и пластинки группы The Smiths в Британии или музыка таких групп как The Band или Booker T & MG's в Штатах. То есть это лучше всего может быть оценено только в своей стране.

Михаил Фанштейн мне говорил: "когда я играл акустику, я ближе всего чувствовал то, как близко я нахожусь к небесам."

В Акустике Аквариума присутствовал свой драйв - самая драйвовая песня Аквариума, без сомнения, "Десять Стрел". И ни у одной группы не было такого легкого драйва. Этот же драйв, который может быть только религиозного происхождения, присутствует в американской соул-церковной негритянской поп-музыке, в первую очередь это Motown - Марвин Гей, Стиви Уондер и т.д. Послушайте например "Inner City Blues" (Make Me Wanna Holler) с пластинки Гея What's Going On. Он похож на какие-то вещи Акустики, разве что Марвин поет более страстно и ударные там чуть более жесткие. Что говорит о том, что Аквариум - не только образ жизни, но и русско-еврейская религиозная секта. Это тоже одно из прочитываемых содержаний альбома Акустика.

БГ отыгрывает образ Великого Поэта и выходит из него сухим, как написал бы Дмитрий Александрович Пригов. Он создает себе такой имидж - очень одухотворенного Поэта Начала Века. Этот имидж высокого поэта нигде не роняется - БГ его выдерживает. Мне кажется, строчка из его "Возвращения Домой":

Я летел на серебряных крыльяхО, я был большой эстет

имеет прямое отношение к Акустике. БГ - такой воображаемый символист, каким он предстает на обратной стороне обложки альбома. Само собой - такой поэт должен петь о любви. Он и поет, и - каким-то парнасским холодком, декадентской мрачностью отдают некоторые строки альбома, да и сам голос БГ.

В его голосе, без сомнения, присутствует что-то романсовое, отдаленное, но несомненное. Он же простебывает жестокие романсы - Граф Гарсия, как Дилан в свое время простебывал блюзы. Испания гениально понята как родина нашей цыганщины.

Про "Все, Что Я Хочу" я не могу сказать ничего. В разные моменты моей жизни эта песня представлялась мне песней разного достоинства, а у нас разговор об эстетике.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Моя жизнь. Том I
Моя жизнь. Том I

«Моя жизнь» Рихарда Вагнера является и ценным документом эпохи, и свидетельством очевидца. Внимание к мелким деталям, описание бытовых подробностей, характеристики многочисленных современников, от соседа-кузнеца или пекаря с параллельной улицы до королевских особ и величайших деятелей искусств своего времени, – это дает возможность увидеть жизнь Европы XIX века во всем ее многообразии. Но, конечно же, на передний план выступает сама фигура гениального композитора, творчество которого поистине раскололо мир надвое: на безоговорочных сторонников Вагнера и столь же безоговорочных его противников. Личность подобного гигантского масштаба неизбежно должна вызывать и у современников, и у потомков самый жгучий интерес.Новое издание мемуаров Вагнера – настоящее событие в культурной жизни России. Перевод 1911–1912 годов подвергнут новой редактуре и сверен с немецким оригиналом с максимальным исправлением всех недочетов и ошибок, а также снабжен подробным справочным аппаратом. Все это делает настоящий двухтомник интересным не только для любителей музыки, но даже для историков.

Рихард Вагнер

Музыка
Бах
Бах

Жизнь великого композитора, называемого еще в XVIII веке святым от музыки, небогата событиями. Вопреки этому, Баху удавалось неоднократно ставить в тупик своих биографов. Некоторые его поступки кажутся удивительно нелогичными. И сам он — такой простой и обыденный, аккуратно ведущий домашнюю бухгалтерию и воспитывающий многочисленных детей — будто ускользает от понимания. Почему именно ему открылись недосягаемые высоты и глубины? Что служило Мастеру камертоном, по которому он выстраивал свои шедевры?Эта книга написана не для профессиональных музыкантов и уж точно — не для баховедов. Наука, изучающая творчество величайшего из композиторов, насчитывает не одну сотню томов. Лучшие из них — на немецком языке. Глупо было бы пытаться соперничать с европейскими исследователями по части эксклюзивности материалов. Такая задача здесь и не ставится. Автору хотелось бы рассказать не только о великом человеке, но и о среде, его взрастившей. О городах, в которых он жил, о людях, оказавших на него влияние, и об интересных особенностях его профессии. Рассказать не абстрактным людям, а своим соотечественникам — любителям музыки, зачастую весьма далеким от контекста западноевропейских духовных традиций.

Анна Михайловна Ветлугина , Марк Лебуше , Сергей Александрович Морозов , Сергей Шустов

Музыка / Современная русская и зарубежная проза / Документальное / Биографии и Мемуары