Читаем История светлых времен (Аквариум в контексте мировой культуры) полностью

Приведу небольшой коллаж из интервью БГ: "Литература ограничена хотя бы потому, что рождается в конкретном языке... Нам стали тесны рамки одной страны... Рок пробудил в нас желание жить не в частной и формализованной культуре, но в живой общемировой культуре... Через рок-музыку был совершен прорыв в мировую культуру... Мир казался неограниченным, горизонты во все стороны необозримы... Если взять всю общемировую культуру и мысленно собрать ее в комочек, то мы получим квинтэссенцию культуры. Рок-музыка - мощное средство открытия для себя этого общего... Пусть пока культура эта воспринимается в примитивных формах, это был путь возвращения к истоку..."

В одной из песен БГ назвал себя "прекрасным дилетантом". Где бы он себя ни пробовал, к чему бы ни прикасался - а особенно его любительство ощутимо в живописи, поэзии, сказочной прозе - открыто заявляемое дилетантство является методом его работы. "БГ - певец, музыкант, поэт, не владеющий в совершенстве ни одним из своих дарований" (РОКСИ-84). Сам БГ утверждал, что "никогда не умел записываться", их музыка - народная, стихи - рок-н-ролльные, а философия... синтез всего и вся, что может пригодиться.

Дилетант - private man (частный человек). Он занимается тем, чем он хочет. Если его спросят - чем? - он перечислит свои источники вдохновения. БГ решил заняться рок-музыкой и просветить Россию.

Думается, став объектом телевидения, пресс-конференций, критики, поклонения и недовольства, БГ на время утратил свою легкую поступь "частного человека".

Дилетант БГ вступил в мировую культуру со своим компасом - рок-н-роллом. В силу своего дарования БГ не нацелен на спор или культурный диалог: он предпочитает не слышать контрреплик и элементарно от них отмахивается - "мне это не нужно". От бесконечного блуждания в джунглях мировой культуры его спасает то, что он попросту не замечает все "чужое", безошибочно чуя свое. Он никогда не заблудится, он уже знает, как ему жить и работать, "праздно гуляя среди беспредельной шири". Это знание дал мировой рок, и везде БГ ищет подтверждение его и своей правоты.

"Это хороший рок-н-ролл" - так БГ высказался о прозе Аксенова. Примерно так же высказывался он о Дао Дэ Дзин или православной церкви.

Дилетант, работающий в культуре, - плохой ученый, совсем не книжник, не археолог, он - праздношатающийся в лесу мировых смыслов. И вряд ли ему будет стыдно, если он чего-то не знает - скажем, кто такой был Наполеон. Тем более, что этого уже никто не знает.

Рок-поколение вообще уже ничего не знает, а следующее поколение будет знать еще меньше. Слава Богу БГ что-то еще помнил, и в нем произошло взаимопроникновение этих миров - рока и классики. Он еще не разучился стихосложению и уже научился аккордам. Еще читал какие-то книжки, но уже знал, кто такие Роллинг Стоунз.

Хиппи заново освещают поверхность культуры, и на свет выходят только добрые духи. Хиппи не хотят знаться со злыми духами. Остаются те, кто имел к этому духу прямое отношение - китайские монахи и святой Франциск, друиды и эльфы, сказочники и трубадуры, английские нонсенисты и местные фольклористы, рассказчики баек и писатели небылиц. Народец себе на уме. Все остальные деятели мировой культуры без следа исчезают в истории. Классика на секунду становится сказкой. Остальное просто не показывается на свет.

Исторически эта эпоха заканчивается, когда благодаря разгильдяйству Роллинг Стоунз показываются силы зла, на мгновение более реальные, чем все небылицы. Сами Стоунз в принципе ни при чем: взгляните повнимательнее на все их лица... Но от потрясения Алтамонта герои той эпохи уже никогда не оправятся. Дилан уходит еще глубже в свой трень-брень, иначе, кантри, Битлз распадаются, Хендрикс OD'd, Джоплин OD'd, Слай Стоунн садится на кокаин, Криденс распадаются, Болан уходит в попс, и в начале 70-х слово "хиппи" становится словом ругательным.

Однако, сам заряд той эпохи входит в мир, и, фактически, наша планета становится уже немного другой.

Главное: дилетантская модель мира - это private man's world (мир частного человека), решительной предлагаемый в качестве альтернативы. Дилетант ни на шаг не отступает от внутреннего опыта, не покупается на опыт чужой. Глобальная проблема "личности в истории" решается, например, так:

И только когда кто-то вышел впередИ за сотни лет никто не вспомнил о немЯ понял: небоСтановится ближе с каждым днем

Но кто не вспомнил "того, кто вышел вперед"? Только сам БГ как частный человек. И кто это такой - "тот, кто вышел вперед"? Пусть это будет любой тиран, именем которого пестрят учебники истории. Пусть это будет Наполеон, пусть это будет сам БГ. Это одна из действительно гениальных строк Гребенщикова. Внутреннее его ощущение предстает высшим мерилом ценностей и единственным историографом новых времен. Вот - дилетантизм!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Моя жизнь. Том I
Моя жизнь. Том I

«Моя жизнь» Рихарда Вагнера является и ценным документом эпохи, и свидетельством очевидца. Внимание к мелким деталям, описание бытовых подробностей, характеристики многочисленных современников, от соседа-кузнеца или пекаря с параллельной улицы до королевских особ и величайших деятелей искусств своего времени, – это дает возможность увидеть жизнь Европы XIX века во всем ее многообразии. Но, конечно же, на передний план выступает сама фигура гениального композитора, творчество которого поистине раскололо мир надвое: на безоговорочных сторонников Вагнера и столь же безоговорочных его противников. Личность подобного гигантского масштаба неизбежно должна вызывать и у современников, и у потомков самый жгучий интерес.Новое издание мемуаров Вагнера – настоящее событие в культурной жизни России. Перевод 1911–1912 годов подвергнут новой редактуре и сверен с немецким оригиналом с максимальным исправлением всех недочетов и ошибок, а также снабжен подробным справочным аппаратом. Все это делает настоящий двухтомник интересным не только для любителей музыки, но даже для историков.

Рихард Вагнер

Музыка
Бах
Бах

Жизнь великого композитора, называемого еще в XVIII веке святым от музыки, небогата событиями. Вопреки этому, Баху удавалось неоднократно ставить в тупик своих биографов. Некоторые его поступки кажутся удивительно нелогичными. И сам он — такой простой и обыденный, аккуратно ведущий домашнюю бухгалтерию и воспитывающий многочисленных детей — будто ускользает от понимания. Почему именно ему открылись недосягаемые высоты и глубины? Что служило Мастеру камертоном, по которому он выстраивал свои шедевры?Эта книга написана не для профессиональных музыкантов и уж точно — не для баховедов. Наука, изучающая творчество величайшего из композиторов, насчитывает не одну сотню томов. Лучшие из них — на немецком языке. Глупо было бы пытаться соперничать с европейскими исследователями по части эксклюзивности материалов. Такая задача здесь и не ставится. Автору хотелось бы рассказать не только о великом человеке, но и о среде, его взрастившей. О городах, в которых он жил, о людях, оказавших на него влияние, и об интересных особенностях его профессии. Рассказать не абстрактным людям, а своим соотечественникам — любителям музыки, зачастую весьма далеким от контекста западноевропейских духовных традиций.

Анна Михайловна Ветлугина , Марк Лебуше , Сергей Александрович Морозов , Сергей Шустов

Музыка / Современная русская и зарубежная проза / Документальное / Биографии и Мемуары