История татар Пензенского края. Том 1

Действительно, когда мелеет река, люди идут к истокам. Именно эта мысль сегодня будет доминирующей в духовно-культурном аспекте и во всем жизненном укладе каждого из нас. Человек сознает себя как высшее творение Бога, когда есть у него память. Каждый должен благословлять память, которая помнит свои родовые истоки, свою роль, место и предназначение в длинной цепи человеческого бытия. Лишь эту личность можно назвать этим высоким именем «Человек», а того «рифата, не помнящего своего родства» один известный мыслитель называл манкуртом. Последний не знает традиций и обычаев своего народа, не помнит родословную своей семьи, ему чуждо всё, кроме собственной персоны.

Как известно, у жестоких кочевников жуаньжуаней был в степи и такой обычай. Пленнику на голову натягивали кусок сырой верблюжьей кожи и на некоторое время жертву оставляли под палящим солнцем. Верблюжья кожа начинала высыхать и сжиматься. От сильнейшей боли несчастный либо умирал, либо терял память. И когда жуаньжуани приезжали к месту казни, тот только лишь благодарил своих мучителей за избавление от страданий и становился им самым преданным рабом. Таким образом, рабы – это те, кто без памяти, и отсутствие самоидентификации у любого из нас ведет к почитанию новоявленных идолов. Но в том знаменитом романе Ч. Айтматова «Буранный полустанок» описан и второй, добровольный вид манкуртов. Это когда некий Сабитжан стыдиться своего отца и не выполняет волю покойного, и закапывает его не на родовом кладбище, а у железнодорожного полотна. Это наиболее страшное явление и, переложив сюжет романа на нашу тематику, мы видим то же явление – как распинается память татарского народа на рельсах исторического пустыря.

Татары же всегда мечтали быть независимыми от государства в культурной сфере, оставляя как прерогативу государства лишь экономические и политические направления. Они правильно полагали, что национальные культура и традиции формирует у каждого представителя этноса обусловленное этим отношение к миру и служат носителем социального опыта народа, сохраняя при этом его целостность.

Эпоха джадидизма вывела на качественно новый этап самосознания всех слоев татарского общества, а ключевая роль была отведена светской элите. Началось подчеркнуто направленное ознакомление с русской культурой и языком. В нач. XX столетия был выдвинут общероссийский мусульманский проект. Надо сказать, что муфтии не являлись противниками образования, но образование мусульман как направление не входило в круг компетенции ОМДС. Татарская либеральная буржуазия в лице Ш. Марджани, а затем Р. Фахретдина выражали открытое недовольство деятельностью ОМДС и лично муфтия С.-Г. Тевкелева из-за отсутствия каких-либо реформ в области образования и фактического отрицания и поддержки светской школы.

На Всероссийских мусульманских съездах 1906 г. татарская интеллигенция выдвинула проекты единой религиозной и национально-культурной автономии российских мусульман, контуры которой были определены еще в 1788 г. миллетом Оренбургского Духовного Собрания. В итоге была принята программа партии «Иттифак». В разделе о местном земском самоуправлении автономии (махалли мухтэрият) вся территория государства делилась на вилаяты (области), а также территориальные единицы более низкого уровня. Сами мусульмане должны были создать свой религиозный центр и избирать духовенство, администрировать работу мектебов, медресе, мечетей, мест поклонения, благотворительные организации и вакфы.

Проблемы самоопределения и положения нации обсуждались в условиях революционного кризиса 1905–1907 гг., и очень скоро эти процессы в среде российских мусульман превратились в политическое движение. Кабинет министров Столыпина ответил крайне негативной реакцией, которая проявилась в массовых, хотя и бескровных репрессиях. Ответом стала значительная радикализация национального движения, породившая в свою очередь республиканский проект, а целью стала идея единой мусульманской нации Волго-Уральского региона – проект «Идель-Урал», обладающей территориальной автономией.

Дальнейшие события были, как известно, обусловлены развалом страны.

Контуры первого проекта (религиозной автономии во главе с Раис аль-Улама) были заложены еще в петициях мусульманских депутатов Волго-Уральского региона в упомянутой нами Уложенной комиссии в 1767–1768 гг. и которые были в целом реализованы в едином ОМДС, закрепленного в постановлениях III Всероссийского мусульманского съезда 1906 г. Эти варианты самостоятельной автономии, несмотря на кажущиеся одинаковые цели и общий консенсус в вопросе автономии духовнического, управленческого аппарата, в большинстве вопросов крайне противоречили друг другу.