История татар. Том I. Народы степной Евразии в древности

В IV–V вв. в степях Восточного Предкавказья сложился союз гуннских и маскутских племен, что отразилось в обозначении армянскими писателями V в. обитавшего в регионе населения через двойные этнонимы: гунны-хайландурки (Егише) и масаха-гунны (Агафангел). Маскуты (масаха), владения которых в первых веках н. э. находились в районе Дербентского прохода, вступили с гуннами в военное, политическое и этнокультурное взаимодействие. Армянская литературная традиция связывает трагическую гибель епископа Григориса, предпринявшего в 30 г. IV в. попытку христианизации кочевых племен Прикаспия, с именем царя маскутов Санесана, который обозначается и как «повелитель многочисленных войск гуннов» [Фавстос Бузанд, с. 14]. Место гибели епископа обозначено в источниках как «поле Ватнеан» на берегу «Великого северного моря», соотносимое с районом к югу от Дербента. К этому же времени источники относят поход маскутов во главе с Санесаном против армянского царя Хосрова II (330–338). В войске маскутов находились также гунны, аланы и другие кочевые племена. Фавстос Бузанд описал традиционный способ подсчета численности войск, возглавляемых маскутским царем: «Не было числа множеству его конных полков и счета пешему войску, вооруженному палицами, так что и сами они не могли сосчитать свое войско. Но когда они прибывали на какое-нибудь знаменательное место, то устраивали смотр по полкам, знаменам и отрядам на видных местах, приказывали, чтобы каждый человек нес по камню и бросал в одно место в кучу, чтобы по тому, сколько окажется камней, можно было определить количество людей и чтобы оставался на будущие времена этот грозный знак прошедших событий. И всюду, где они проходили, они оставляли такие знаки на перекрестках дорог и на путях» [Фавстос Бузанд, с. 15]. В войске маскутского царя помимо союзных отрядов кочевников источники отмечают наличие «коренного полка» (Фавстос Бузанд), видимо, состоящего из маскутов и гуннов. Эта военная акция закончилась неудачно для Санесана. Захватив большую часть Армении, масаха-гунны оставались там в течение года. Армяне, собрав силы, напали на их лагерь «…в утренний час во время богослужения». Все, кто находился в лагере (Айраратский гавар), охраняя добычу и пленных, погибли. В сражении у города Вагаршапета было разгромлено основное войско маскутов, гуннов и аланов, погиб также Санесан — «голову великого царя Санесана принесли армянскому царю» [Фавстос Бузанд, с. 16].

Армянский историк начала V в. Агафангел местоположение страны «масаха-гуннов» указывает в пределах северо-восточной части Кавказской Албании, а также определяет ее статус в политической системе государства албан [Гадло, 1979, с. 32–33]. Отождествление маскутов и гуннов древними авторами, как полагают, «свидетельствует об определенной интеграции ираноязычных потомков массагетов и тюркоязычных гуннов» [Гадло, 1979, с. 36].

В 502 г. возобновились военные действия между Ираном и Византией, переросшие в длительную войну, продолжавшуюся до первой четверти VII в. Страна гуннов Прикаспия была втянута в военные действия, содействуя то одной, то другой стороне. В начале VI в. гунны выступают как союзники Византии. Выдающийся византийский историк VI в. Прокопий Кесарийский в одном из сочинений упоминает гунна Амвазука, который владел крепостью и Каспийскими воротами во времена византийского императора Анастасия (491–518) и персидского царя Кавада (488–496; 499–531). Каспийские ворота обозначаются историком как «замок, построенный у ворот Каспийских Александром Великим», т. е. Дербентский проход: «Александр, сын Филиппов… построил на сказанном месте ворота и укрепление, которое в разные времена занимаемо было многими, между прочим, и Унном Амвазуком, другом римлян и царя Анастасия» [Прокопий Кесарийский, I, с. 112–113]. Анастасий отказался выкупать у гуннов этот проход, который вскоре был захвачен Кавадом.

В военных действиях 502–506 гг. прикаспийские гунны воевали как наемники в войсках обоих государств. Гуннское содействие высоко ценилось как персами, так и византийцами. Известен эпизод, описанный сирийским автором VI в., когда во время штурма персами г. Харрана (502 г.) осажденные захватили в плен вождя гуннов. Персидский царь Кавад снял осаду города и предоставил осажденным «стадо в полтораста баранов и другие вещи», чтобы вызволить знатного гуннского военачальника [Иешу Стилит, с. 155]. Византия, осознав, какое важное значение приобретают гуннские племена на северо-восточных границах Персии, стремилась всячески привлечь их на свою сторону. Для этой цели использовались подкуп, угрозы или платное военное содействие. Персия, в свою очередь, понимала, какую опасность представляет для нее ведение военных действий одновременно на двух флангах — против гуннов и против Византии, поэтому также использовала все средства, чтобы сделать из гуннов своих союзников. Чаще всего предпринималось наемничество гуннских отрядов, но известны также убийство неугодных гуннских вождей и предательство своих союзников.