История татар. Том I. Народы степной Евразии в древности

После введения в научный оборот всех трех групп источников — китайских, мусульманских и тюркских руноподобных текстов к концу XIX в. начался процесс их осмысления и обобщения. Первым к сравнению и сопоставлению западных (античных и византийских) и восточных материалов приступил арабист, иранист, а также знаток греко-римской историографии В.В. Григорьев. Базируясь на переводах Н.Я. Бичурина, он создал сводную работу «Китайский или Восточный Туркестан», бывшую в свое время исчерпывающим исследованием по исторической географии региона [Гумилев, 1960, с. 8].

Целой эпохой в истории отечественной и мировой тюркологии является деятельность В.В. Радлова (1837–1918). Известный своими фундаментальными трудами в области тюркской филологии, он внес также свой вклад в изучение древней и раннесредневековой истории тюркских народов. Кроме целой серии рунических памятников, Радлов собственноручно переписал и издал ряд памятников уйгурской письменности [Кононов, 1982]. Проблемам истории уйгур он посвятил специальную работу «К вопросу об уйгурах» [Радлов, 1893]. В этом сочинении Радлов коснулся проблемы происхождения уйгур, а также выдвинул собственную концепцию становления и развития государственности у кочевых народов.

Процесс формирования кочевой государственности, по Радлову, происходит на основе первичной социальной единицы — «аула». Аул — это устойчивое сообщество, выросшее из большой и сильной семьи. В дальнейшем вокруг аула складывается более крупное объединение степняков — «подплемя». В подплемени уже проявляется потребность в начальных формах регулирования и управления кочевым обществом. Вследствие благоприятных обстоятельств из подплемени возникала более крупная единица — племя. Главная причина разрастания кочевого объединения заключается, по мнению Радлова, в личных качествах предводителя подплемени — бия. Следующая ступень кочевых сообществ — это «колена», которые состояли уже из нескольких племен, а несколько колен могли объединяться, в свою очередь, в орды. На основе вышеназванных объединений образовывались, согласно взглядам Радлова, государства кочевников.

Главное в концепции В.В. Радлова — это доминирующая роль предводителей кочевников — биев и ханов, т. к. стабильность кочевых государств, по мнению ученого, держалась исключительно на личности ханов, на их силе и авторитете. Гибель кочевой державы наступала при ослаблении ханской власти. Даже само возникновение и дальнейшее развитие кочевого государства, согласно концепции Радлова, явление случайное, поскольку кочевое общество в нормальном состоянии не нуждается в государственной организации, а ханская власть появляется только при чрезвычайных обстоятельствах.

В 1896 г. в журнале «Живая старина» вышла работа Н.А. Аристова «Заметки об этническом составе тюркских племен и народностей». В этом исследовании значительное место уделено древнему и раннесредневековому периоду истории тюркских народов, а также дана собственная концепция сложения государственности у тюркских народов. В вопросе о начале истории тюркских народов Аристов разделяет точку зрения о тюркоязычности хуннов и рассматривает державу Хунну как древнейшее тюркское государство [Аристов, 1896, с. 290]. По проблеме становления государственности у кочевников взгляды Н.А. Аристова во многом расходились с концепцией В.В. Радлова. По мнению Аристова, образование и становление кочевых держав были неразрывно связаны с родо-племенным строем. Аристовым была предложена следующая схема политогенеза в кочевом обществе: сначала глава рода — «родоначальник» подчиняет своему влиянию роды своего племени, а затем происходит покорение остальных племен. Падение степной державы, по мнению ученого, наступает не вследствие ослабления власти хана, а по причине ослабления правящего рода, с одной стороны, и стремлением покоренных племен и родов к самостоятельности, с другой. Через некоторое время после гибели кочевого государства в степи усиливается другой род, и процесс государствообразования начинается вновь [Аристов, 1896, с. 284]. Таким образом, согласно концепции Н.А. Аристова, тесно связанный с родоплеменными отношениями политогенез внутренне присущ кочевому обществу и не является случайным и чрезвычайным, как полагал В.В. Радлов.

Видное место в истории кочевниковедения принадлежит Г.Е. Грум-Гржимайло, взглянувшему на историю Центральной Азии глазами географа. «Используя свой личный опыт, накопленный в путешествиях, он нашел соответствия между сведениями, почерпнутыми из летописей, и природой Тянь-Шаня, Хангая и Гоби» [Гумилев, 1994, с. 96]. За 25 лет им была создана сводная работа «Западная Монголия и Урянхайский край» (исторический очерк этих стран в связи с историей Средней Азии). В поле зрения Грум-Гржимайло в основном были вопросы исторической географии, палеоэтнографии и некоторые вопросы хронологии. Но им были обойдены проблемы возникновения и развития государственности тюркоязычных народов.