История Трапезундской империи

Сельское хозяйство Трапезундской империи, как кажется, было районированным. Естественно, что сами географические условия способствовали этому, в частности, стимулируя отгонное скотоводство в южных областях империи. В районе Платаны (Акчаабад), как в Хериане, преобладало зерновое хозяйство. Там 54,2 % доходов монастыря Св. Софии приходилось на поступления от производства зерна, тогда как в районах Ризе и Геморы они составляли соответственно 42,87 и 38,61 %, при 36,65 и 28,18 % доходов от виноделия[984]. В иных областях империи преобладание виноделия было выражено сильнее.

Агрикультура Понта в значительной мере была ориентирована на виноделие. По османскому кадастру около 1486 г. почти половина (41 %) облагаемых доходов приходится на вино. Более значительную, чем можно бы было предполагать, долю (38 %) составляют злаки. При этом их номенклатура разнообразна. Превалирование круп косвенно свидетельствует о рационе питания, в котором, по-видимому, каши занимали важное место. Незначительное преобладание зерновых над виноделием прослеживается только в бандах Трикомия и Оф, в остальных случаях виноделие занимает первую позицию[985].

2. 1. Аграрные отношения

Облик деревни

Многочисленные понтийские деревни были разбросаны по всей территории империи, занимая выгодное положение преимущественно в долинах и на склонах гор. Крупные деревни Мацуки, как, например, Хортокопион, хорошо известны как по византийским, так и по османским источникам и насчитывали около или более тысячи жителей, приближаясь по населенности, но не по облику, к городам. Типичной деревенской постройкой был деревянный дом. Лишь небольшие замки и храмы возводились из камня, и потому некоторые из них сохранились. Обилие водяных мельниц и виноградных прессов, упоминаемых в источниках и засвидетельствованных археологически[986], указывает само по себе на основной характер занятий крестьян. Однако, как отмечает Э. Брайер, и плуг, и тип водяных мельниц оставались архаичными, не обнаруживая значительных перемен в форме и конструкции. Впрочем, это и не вызывалось необходимостью при характере почв сильно пересеченной местности и использовании энергии преимущественно небольших горных рек и ручьев. Понтийский плуг был безотвальным, вспахивал почву на глубину до 7–12 см и единственным новшеством Средневековья было появление у плуга железного ножа. Такой характер вспашки требовал предварительного или последующего боронения почвы. Понтийской особенностью при ручной культивации земель было использование особого вида лопаты, похожей на вилку с двумя зубцами, называемой эликтрин[987].

Формы земельных держании

Как греческие документальные источники периода Великих Комнинов, так и османские дефтеры свидетельствуют о нескольких видах собственности в Трапезундской империи: императорских поместьях и церковных землях, гониконе (полной наследственной частной земельной собственности), условных держаниях за службу (включая пронии и пожалования квот налогов с крестьян) и крестьянской общинной собственности, с которой выплачивались налоги в казну[988]. Османская баштина, по мнению Н. Бельдичеану, косвенно подтверждает существование иммунитетных привилегий, предоставляемых за службу Великими Комнинами[989].

Однако величина поместий на Понте была невелика и значительно уступала даже Палеологовским владениям тех лет[990]. Крупнейшие земельные комплексы находились в пограничной Халдии, но это уже была зона риска, порубежная территория, где сепаратистские тенденции местных «архонтов» были выражены сильнее.

На Понте гораздо значительнее, чем в Византии, был представлен слой свободного крестьянства[991], объединенного в общину. Там действовало право протимисиса — предпочтения на отчуждаемый надел, которое реализовали ближайшие родственники общинника. С ним должны были считаться и крупные землевладельцы, покупая землю и постепенно стараясь присвоить себе право протимисиса. Протимисис все же оставался как формой коллективной защиты крестьян, так и формой упорядочивания имущественных отношений, в том числе и в среде крупных земельных собственников[992]. Изменения, происходившие в области социальных отношений в XIII — середине XIV в., можно охарактеризовать как наступление крупного и среднего землевладения на крестьянскую общину, оформление вотчин разного типа и подчинение общинного самоуправления землевладельцу[993]. При этом среди крупных землевладельцев были и представители старой провинциальной знати, и выходцы из самих крестьян, обогащавшихся путем скупки земли и использования в своих интересах права протимисиса. Среди последних отметим, например, роды Дуверитов или Цимприков, путем скупки земель ставшие мелкими вотчинниками и получившие государственные должности[994].