История Трапезундской империи

Садоводство также играло значительную роль в агрикультуре империи. Деловые источники изобилуют упоминаниями фруктовых садов[927], выращивания яблонь[928], груш[929], грецких орехов[930], цитрусовых, гранатов, мушмулы[931]. Садоводство было развитой отраслью. В Вазелонских актах говорится о саженцах[932], грушах, прививаемых на вязе[933]. По замечанию Эвлии Челеби, в середине XVII в. в окрестностях Трапезунда было около 31 тысячи виноградников и садов[934]. Выращивание олив было характерно не только для вотчинного, но и для крестьянского хозяйства[935], оливковое масло широко использовалось в рационе питания местного населения и экспортировалось.

Сбор и культивирование лесных орехов (аvеllаnа) были специфической чертой экономики Понта[936]. В рационе питания лесные орехи занимали непропорционально большое место и были излюбленным лакомством не только понтийцев, но и их многих торговых партнеров. Орехами грузили целые корабли, направляя их в византийские и итальянские порты, орехами платили репарации и погашали долги[937]. О масштабах именно промышленного производства орехов и их экспорта из понтийских областей (от Керасунта до Фатсы) в 60-е гг. XIX в. свидетельствует сама цифра — 120 тыс. кантаров орехов ежегодно[938]. И в современном ландшафте Понта орешники заметно выделяются.

Выращивание злаков упоминается в источниках[939]. Зерновые культивировались повсеместно, включая и гористую местность, примерно до высоты 1500 м.[940] Расчищались и распахивались пригодные участки леса, поднималась новь[941]. Среди злаков преобладали пшеница[942], ячмень, просо и его разновидность — лазо[943]. Засевались также полба[944], чечевица[945]. С середины XV в. стал выращиваться рис[946]. Вазелонские акты нередко отмечают наличие гумн[947], амбаров[948], копи[949], мельниц, зачастую принадлежащих мелким земельным собственникам[950]. Урожай убирали в августе — сентябре, при этом сначала срезали колосья, а затем стебли растений на солому. Жали серпами. Применение косы по источникам не прослеживается, да и рельеф местности не подходил для этого. Молотили зерно цепом[951]. Для производства муки традиционно использовались простые горизонтальные водяные мельницы[952]. Они были распространены как в крестьянском, так и в домениальном хозяйстве монастырей и крупных собственников[953]. Последние не обладали мельничными баналитетами. Как Вазелонские акты, так и раннеосманские регистры показывают многочисленные случаи совладения мельницами и большой разброс их стоимости и получаемых с них доходов.

До конца XIII в. в снабжении Понта зерном важную роль играла плодородная житница — Хериана и долина Пайперта[954]. После ее захвата сельджуками сильнее стала ощущаться нехватка хлеба. Пашни, располагавшиеся по течению небольших рек, на склонах понтийских гор[955] не могли в полной мере удовлетворить потребность городов побережья в зерне. Поэтому фраза Виссариона Никейского о том, что Трапезунд при значительном населении не ввозил зерна, является энкомиастической гиперболой. Потребности в зерне все в большей мере покрывались за счет хлеба, импортируемого, подчас в значительных количествах, из Северного и Восточного Причерноморья, реже — из Константинополя и Фракии[956]. Однако османский кадастр около 1487 г., фиксирующий предшествующие завоеванию порядки, показывает неожиданно большое распространение злаковых культур, особенно в восточных провинциях Понта, и их немалую составляющую в доходах фиска, монастырей, крупных и мелких земельных собственников.

Применявшаяся двупольная (или/и трехпольная) система[957] позволяла также выращивать бобовые[958] и кормовые[959] культуры. Из технических культур выращивался лен[960]. Среди преобладавших овощей источники упоминают, кроме гороха и бобов, капусту, огурцы, лук[961].