История царствования императора Александра I и России в его время. т.5. (1871)

Вслед за безпорядками, возникшими во 2-й фузелерной роте, начались такіе-же и в 1-й. Тот-же самый Навлов, подговорившій Чистякова, склонил рядоваго Васильева известить 1-ую фузелерную роту об отводе Государевой роты в крепость. Еще до сбора своих товарищей в коридоре, Васильев побежал в 1-ую роту, разбудил там рядоваго Кузнецова и сказал ему, будтобы вся 2-я рота уже собралась, чтобы просить об освобожденіи гренадер. Кузнецов сперва не поверил тому и сам отправился во 2-ую роту, которая, между тем, уже начинала строиться, возбуждаемая Васильевым, который, возвратясь к своим, вызывал их в ксридор, уверяя, что 1-я рота уже просит за Государеву. В самый разгар этой суматохи, прибыл в 1-ую роту командовавшій ею поручик Тулубьев, молодой человек, неопытный в управленіи вверенною ему частью. Увидя солдат, собиравшихся по призыву Кузнецова, Тулубьев спросил: за чем собирались они, и получил ответ, что „Государева рота погибает, и все мы готовы погибнуть вместе с нею“. Несколько голосов крикнули: на право, и все бывшіе в строю побежали в казарму 2-й роты, а Тулубьев, оставшись в коридоре с унтер-офицерами и несколькими рядовыми, невышедшими из комнат, послал верховаго к баталіонному командиру, с известіем о случившемся безпорядке.

Уже было за полночь, когда солдаты 1-й роты толпою ворвались в казарму 2-й. Там некоторые из людей ложились спать; другіе оставались в комнатад, ожидая возвращенія Лёвенберга, но услышав шум в коридоре, снова вышли туда. Обе роты смешались вместе и с криками: „пойдемте в 8-ю рогу“ выбежали из казармы, где остались фельдфебель, унтер-офицеры и многіе из солдат, успевшіе одуматься.

Между тем в 8-й роте все было спокойно: люди, приготовясь к караулу, спали; дневальный и часовой стояли на своих местах. Дежурный унтеръофицер, узнав о безпорядках в других ротах, отправился с донесеніем о том к своему ротному командиру, капитану Муравьеву-Апостолу; в его отсутствіи, люди 1-й и 2-й рот появились под окнами З'й роты, вызывая ее присоединиться к ним; другіе стучались в ворота и двери, но часовой не впускал их. Когда, в исходе 1-го часа, разбудили Муравьева, он тотчас стал одеваться, приказав дежурному возвратиться в роту и смотреть, чтобы никого не впускали в казарму; но это приказаніе не могло быть исполнено: люди 1-й и 2-й рот уже вломились в коридор и вызывали к себе

3-го роту(¹³). В эту решительную минуту пріехал Вадковскій в 3-ю роту, которая толпилась в безпорядке, но присутствіе баталіоннаго командира возстановило тишину и заставило солдат построиться и выравняться. Спросив у них о причине их сборища без приказанія начальства, и получив ответ, "что они не могут быть покойны без роты Его Величества, Вадковскій сказал им, что „не их дело мешаться в распоряженія началышковъ“ и приказал разойтись и готовиться к караулу. Они отвечали, что „вовсе не сопротивляются начальству и готовы идти в караул, но не иначе, как с головою—ротою Его Величества, без которой имъ не к чему пристроиться". Вместе с тем, они изъявляли намереніе идти к полковнику Шварцу и просить его об освобожденіи Государевой роты. По словам самаго Вадковскаго: „видя до какой степени раздражены были люди, и разсмотрев, что строгостью не только не прекратил-бы безпорядка, но может быть и удвоил его, он вторично требовал от них молчанія, приказал им и получил обещаніе ждать час времени в коридоре 8-й роты, объявив, что поеду к начальникам^ для донесенія им о происшествіи и для исходатайствовавія виновным прощенія“ (¹⁴). По отъезде баталіоннаго командира, прибыль в 8-ю роту капитан Муравьев-Апостол. Войдя в коридор, он нашел своих нижних чинов в строю; люди-же прочих рот толпились по флангам и сзади строя. Капитан, обратись к фельдфебелю, потребовал от него отчета, как мог он допустить роту собраться, и кто пропустил в казарму нижних чинов других рот? фельдфебель отвечал, что люди

1-й и 2-й рот ворвались насильно и вызвали к себе 8-ю роту. Тогда Муравьев стал увещевать своих солдат, чтобы они не увлекались протиЕОзаконным примером товарищей. „В продолженіи четырех-летняго командованія ротою, я заслужил вашу доверенность и любовь; не губите-же себя и меня вместе с вами"—сказал он. Уже солдаты, повинуясь слову любимаго начальника, готовы были разойтись; но в тоже самое время с обеих концев коридора раздались крики: „Нерасходись! Государева рота погибает, а 8-л рота пойдет спать. Не отставай от своих. Мы хотим все вместе просить начальство. Идем во 2-ую гревадерскую роту“. Муравьев, подойдя к левому флангу, где толпилось наибодее солдат других рот, строго