История Вечного Жида, содержащая краткий и правдивый абрис его удивительнейшего путешествия, продолжавшегося почти 18 столетий

Господин фон Файел нетерпимо отнесся к представленным ему выводам и в пылу гнева посоветовал мне продолжить путешествие. Габриэла фон Вержи покинула нас еще раньше, чтобы облачиться в одежды для турнира, который она ни за что в мире не хотела пропустить. Я услышал впоследствие, что господин фон Куси отправился в крестовый поход, и что будто бы во всех городах Запада и Востока нашел Габриэлу, Юлию, Агату, Амалию, Клотильду, Фанни, Каролину, которые в целом были более послушны, более милы и нежны, чем дама из Файела, память о которой они (у него) изгладили. Правдой является и то, что Рудольф послал ей сердце, но оно не принадлежало ему. Он купил его у одного турка, у которого были два из них и которое он уступил ему за корзину фиников. Правда и то, что Файел нацепил его на вертел и поджаренным принес его к своему столу. Но Габриэла в этот день ела лишь молочный суп и яичный пирог; эта женщина до того дня не пробовала чье-нибудь сердце, оттого умерла она не от страданий. Рудольф ни к кому не питал ненависти, он всегда прощал своих врагов. Он не сохранил к даме фон Файел ни любви, ни ненависти, ни дружественного отношения: он лишь чувствовал себя в течение всей своей жизни очень униженным тем, что он очень любил одну женщину, которая не была рождена для того, чтобы сделаться героиней романа[18].

Те (люди), мнение которых о Крестовых походах основывается на словах господина Аруэ, называемого Вольтером, как я вижу, воспринимали, собственно, не внутреннюю сущность (этих) предприятий, но их внешнюю сторону. Сарацины имели форпосты в Испании, на островах Средиземного моря и на побережье королевства Неаполь. Без Крестовых походов они завоевали бы всю Европу, и в их сераль были бы заключены все высокородные дамы.

Я сопровождал крестоносцев в Константинополе и сам не знаю, как Анна Комнина уполномочила меня доставить нежное письмо Бемунду, принцу Тарентскому. Я находился на площади Тира, когда мужественный Конрад, маркиз фон Моферра, был убит из-за угла одним из шестидесяти тысяч убийц «Старца с Горы». Филипп Август, король Франции, организовал тогда охрану своей персоны из тысячи двухсот мужчин, однако «неожиданные» убийцы надсмехались над всеми препятствиями, в надежде после смерти попасть в Элизиум, где, как им позже было сказано, находятся семьдесят тысяч лугов цвета шафрана с семидесятью тысячами дворцов из перламутра, золотые залы, галереи из топаза, молочные фонтаны и мириады прекрасных женщин.

После моего возвращения с Востока судьба привела меня к башне Лёвенштейна. Я услышал, что туда будто бы был заключен Ричард Львиное Сердце, после того, как его (на обратном) пути пленил Леопольд, маркграф Австрийский. Я отправился в Лондон, где никто не придавал значения моему рассказу; все же Блондель, придворный певец, переодевшись пилигримом, отправился со мной в Германию, и мы пришли к подножию башни. Блондель начал исполнять песню, полную томления, которую сочинил сам король перед отъездом и которую знал лишь один Блондель. Ричард не сразу услышал звуки песни, но лишь когда прозвучали ее последние строфы. Уверенные в присутствии короля в башне, мы дали ему возможность услышать другое песнопение, заключительная рифма которого звучала так: Терпение, терпение! Мы вернулись назад в Лондон и вследствие постоянных дипломатических переговоров Ричард был выкуплен с помощью ста тысяч марок серебром. По одной версии, Блондель через некоторое время стал лорд-канцлером королевства, по другой – представителем (судебной) палаты общин. Также позаботились приписать счастливое освобождение Ричарда ему одному, реальным избавителем которого был я.