История Византийских императоров. От Василия I Македонянина до Михаила VI Стратиотика

«Мы получаем возможность воочию, — справедливо отмечал один исследователь, — так сказать, наблюдать знаменательное историческое совпадение: возвышение Константинопольского патриарха над другими патриархами и поставление этого же патриарха рядом с царской властью идут рука об руку, предполагая в то же время разрыв с Римом и обуславливаясь этим разрывом... Здесь развиты те же самые принципы, которые лежали в основании борьбы между sacerdotium и imperium, потрясшей Западноевропейский мир в Средние века»[267].

II

Однако на пути к «освобождению» Константинопольского патриарха из-под опеки Византийского царя стояла одна очень сложная проблема. Издавна было общеизвестно, что второе место в Кафолической Церкви Константинопольский патриарх получил от императоров, которые инициировали принятие соответствующих канонов на II, IV и Трулльском Вселенских Соборах. Говорить о вселенской рецепции этих полномочий было невозможно, поскольку Рим, а вслед за ним и вся Западная Церковь категорично их не признавали. И власть патриарха держалась исключительно велением василевса, многократно на практике закреплявшим и расширявшим ее в своих законах.

Оставалась единственная надежда — иным образом обосновать власть Константинопольского патриарха, вследствие чего для него отпадет и неприятная необходимость искать источник своих полномочий в воле императора. Не административное значение Константинополя, как это считалось со времен II Вселенского Собора, а Божественный Промысел должен лежать в основе власти патриарха новой столицы Византийской империи — так полагали восточные «паписты». Рим обосновывал это апостольским происхождением своей кафедры — значит, нужно доказать, что и Константинополь обладает этим же качеством.

В столице востребованными становятся апокрифические легенды, в том числе и та, согласно которой епископская кафедра в Константинополе (тогда, в древности, еще именуемом Византием) была основана апостолом Андреем Первозванным, братом апостола Петра. Вследствие этого Константинополь уравнивался в сакральном смысле с Римом, как апостольская кафедра, чем сводил на нет его былое преимущество. А попутно «освобождался» и от прямой зависимости от императорских эдиктов. Получалось, что василевс не наделял патриарха должными полномочиями, а лишь констатировал те следствия, которые напрямую вытекали из апостольского происхождения Константинопольского архиерея.

Но этого мало. Приняв на вооружение идеологию Римских пап, согласно которой «священство выше царства», греческий клир должен был устранить второй центр духовной власти в Кафолической Церкви. Иными словами, столичному патриарху нужно было не уравняться с папой, а занять во Вселенской Церкви место Римского епископа. Только после этого можно было обоснованно претендовать на всю полноту власти в Церкви, оттесняя императора на нижний уровень. А затем принять на себя и полную власть в Римской империи.

Справедливости ради следует сказать, что вторая часть суждения автоматически следовала за первой, поскольку органическое понимание природы власти, закрепившееся в Византии еще с древних времен, просто не предполагало раздельного существования политического и духовного союзов, источник власти которых был единым — Бог. Кто правит в Церкви, тот правит и в Византийском государстве, — никакой альтернативы этому суждению не было. Конечно, никто из константинопольского клира изначально так не мыслил, но сам ход мыслей неизбежно вел к этому выводу. Некоторые патриархи и наиболее авторитетные клирики не испытывали никаких сомнений в том, что все без исключения политические вопросы должны решаться на основе духовных рассуждений, совершенно смешивая и полностью отождествляя оба союза — Церковь и государство.

Именно преподобный Феодор Студит потребовал от царя Михаила I Рангаве организовать жесточайшие гонения на павликиан, манихеев и афинган, вплоть до применения к ним, как государственным преступникам, смертной казни. В результате Византия получила мощную и хорошо организованную силу, с которой пришлось бороться несколько десятилетий. Более того, св. Феодор и патриарх св. Никифор стали первыми советниками императора в вопросах внутренней политики, что ввергло страну во многие беды. А вскоре патриарх, Студит, архиереи и монахи в буквальном смысле слова заставили Михаила I отказаться от мирного договора с болгарами[268]. Как следствие, это привело государство к катастрофе.

Для достижения своей цели «византийским папистам» пришлось использовать все аргументы Рима, но в свою пользу, выводя давнего соискателя на высшее место в Церкви «из игры», и одновременно используя обстоятельства времени и места в свою пользу для нейтрализации императорской власти. И Константинопольский патриарх начал без долгих сомнений копировать Римского папу, подправляя для своей выгоды все те аргументы в пользу превосходства духовной власти апостолика, которым сам же ранее категорично оппонировал.