История войны 1813 года за независимость Германии

В случае отказа Франции на требования, предложенные посредничествующей державой, конвенция, заключенная на случай войны, будет заменена союзным трактатом. Если же Франция изъявит согласие на эти условия, то министры союзных дворов, не утверждая окончательно (sub sperati) мирного договора, примут его для доклада (ad referendum) на утверждение своим Государям.

По всей вероятности, Наполеон станет искать предлогов для замедления дела, чтобы выиграть время, не сделав союзникам никаких уступок. Уполномоченные могут предупредить исполнение таких замыслов, требуя немедленно очищения крепостей на театре войны, занятых французскими войсками. Ежели французы откажут в том, то явно обнаружится, что не может последовать никакого соглашения и что Австрия должна исполнить принятые ею на себя обязательства»¹.

В инструкции французским уполномоченным герцогу Виченцскому (Коленкуру) и графу Нарбонну после мелочных подробностей насчет способа ведения переговоров и дипломатических формальностей французский кабинет излагал свои виды следующим образом.

«Его Величество, не отвергая возможности таких обстоятельств, которые послужили бы к восстановлению его прежних отношений к Австрии (à rentrer dans un système avec l’Autriche), имеет в виду заключить с Россией мир, славный для сей державы (une paix qui soit glorieuse pour cette puissance), и наказать Австрию за вероломное и неосновательное нарушение союза 1812 года потерей ее влияния в Европе (par la perte de son influence en Europe)… Выгоды Франции требуют, чтобы Австрия не получила ничего» (pas un village).

Наполеон желал, чтобы осталось все так, как было перед войной (uti possidetis ante bellum). «Посредник, долженствующий паче всего руководиться беспристрастием, не может требовать ничего в свою пользу. Переговоры должны иметь место только в отношении к тем владениям, которых положение изменилось с 1812 года, но отнюдь не прежде».

Последнее условие исключало из переговоров все владения, состоявшие под влиянием Франции, кроме Пруссии, освободившейся от тяготевшего над ней ига, да еще Мекленбурга и герцогства Варшавского, занятых союзными войсками. Наполеон в инструкции, данной уполномоченным, писал: «Положение обеих сторон осталось почти таким же, каким было до открытия войны. Ничто не изменилось. Мы еще никогда не были побеждены, и, напротив того, наши действия постоянно сопровождались успехом. Потери, понесенные нами от влияния времени года, наравне с неприятелем, вознаградились, и с тех пор мы не переставали побеждать. Крепости, нами занятые, остаются в наших руках, и, если неприятель владеет частью земель, принадлежащих нашим союзникам, то и мы имеем на своей стороне почти такие же выгоды».

Далее Наполеон говорит: «Вообще переговоры будут медленны. К настоящему делу приступим не ранее, как в последние 10 или 12 дней… Уполномоченные получат в надлежащее время инструкции для окончательного решения» (pour le parti définitif)². Наполеон так мало заботился об успехе переговоров, что, не дождавшись отъезда Коленкура в Прагу, откладываемого день за днем под пустыми предлогами, отправился в ночь с 12 (24) на 13 (25) июля в Майнц, для свидания с императрицей Марией-Луизой³.

Таким образом, ни одна из воюющих сторон не изъявляла умеренности, которая могла бы послужить залогом взаимного соглашения. Союзники, по крайней мере, соблюли приличие, не замедлив прибытие своих уполномоченных. На основании конвенции 18 (30) июня положено было им съехаться в Праге вместе с уполномоченными Франции к 23 июня (5 июля). Но Меттерних предложил отстрочить съезд сперва до 26 июня (8 июля), а потом до 30 июня (12 июля). Союзные дипломаты, тайный советник Анштетт и барон Гумбольдт, прибыли в Прагу накануне; а граф Нарбонн, хотя и приехал туда еще 27 июня (9 июля), однако же, не будучи снабжен полномочиями на ведение переговоров, должен был ждать герцога Виченцского (Коленкура).