История войны и владычества русских на Кавказе. Деятельность главнокомандующего войсками на Кавказе П.Д. Цицианова. Принятие новых земель в подданств

При случаях, которые казались нам важными, мы представляли помощь нашу и совет по мере надобности, отнюдь не соблазняясь противными заключениями Порты. Мы почитаем, например, пагубными для империи неповиновение пашей, их междоусобие, и в России вражда одной деревни с другою показалась бы нам делом важным. Я прошу вас, наблюдая в сношениях со мною справедливость, простить двору моему попечение о пограничном спокойствии, кажущееся мнительностью, как у нас прощают спокойствие Порты, представляющееся нам беспечностью.

Я предлагаю презреть нарекание дюжины банкиров армянских, подобно тому, как презрено оно было при избрании Иосифа, и уважить резоны, которые опровергли тогда выбор Даниила. Я прошу не показывать, что Порта раскаивается в уступке высочайшему двору, как в некотором преступлении. Известие о поведении эриванского хана должно принимать с маловерием и судить о нем с справедливою осторожностью, как о местном владетеле, который удаляет от столь важного в земле его звания своего врага и прочит друга. На волю Порты Оттоманской я предоставляю судить о том впечатлении, которое производит на меня рейс-эфенди, потворствующий прихотям цареградских банкиров благовидными поучениями о спокойствии границ российских.

«Не знаю, до чего еще дойдет прение мое с рейс-эфенди, – доносил Тамара, – как неизвестно мне, есть ли другие члены в министерстве турецком, преклоненные банкирами. Между тем стараться буду противиться выбору нового патриарха, пока не узнаю, что оный падет на архиепископа Давида, и не допущать Порту утвердить прежний выбор Даниила отправлением к нему обыкновенных грамот».

Энергические настояния нашего посланника заставили турецкое правительство отказаться от поддержки Даниила, и Порта поручила армянам представить кандидатов на патриарший престол. Банкиры настаивали на избрании Даниила, удвоили предложенную рейс-эфенди сумму и обещали заплатить, вместо пятидесяти, сто мешков (около 50 000 пиастров)[314], но, видя, что влияние России в избрании патриарха столь сильно, что рейс-эфенди не решается взять и этой суммы, принуждены были подчиниться обстоятельствам и представить трех лиц, в числе которых был и Давид. Другими кандидатами на патриарший престол были: архиепископ Барсег и константинопольский патриарх Ованес. Первый считался кандидатом только по старшинству, а второй хотя, по словам Тамары, и был человек весьма достойный, но, как преданный турецкому правительству, не мог быть приятен армянам, жившим в Персии. К тому же Ованес сам исключил себя из числа кандидатов, желая остаться в Константинополе, в кругу своих родственников и друзей.

Таким образом, изо всех лиц только один Давид удовлетворял нашим видам, то есть был таким лицом, об утверждении которого хлопотала Россия. Порта приказала Ованесу приступить, по обычаю, к утверждению Давида патриархом и представить ей немедленно прошение о выдаче ему на новое достоинство берата[315]. Армяне исполнили требование Порты и утвердили своими подписями избрание Давида.

«Много труда стоило, – доносил Тамара[316], – не озлобляя против себя сильных армян, друзей Даниила, довести их добровольно до подписания выборов, привезенных из Эчмиадзина, в пользу соперника его. Дабы выиграть нужное к тому время и не обеспокоить медлением новоизбранного патриарха и друзей его в Эчмиадзине, послал он (Ованес) туда копию полученного от Порты берата, обнадеживая сильным влиянием в правительстве турецком высочайшего двора, а затем, мало-помалу, уговаривал противную партию, извещая под рукою меня о подвигах своих, дабы чрез внушения мои Порте побуждать общество армянское к скорейшему окончанию дела. Не мог, однако ж, совершить оного иначе, как согласись и сам подписать представление об определении Даниила архиепископом в город Муш на границе персидской, в котором существовала прежде знаменитая епархия армянская, давно пресекшаяся.

Здешний патриарх, уведомляя меня о сем втайне, объявил с сожалением, что из оного места Даниил может много вредить покровительствуемому вашим величеством патриарху Давиду. Вследствие чего, на основании прежних письменных и словесных объявлений моих, не оставил я внушить рейс-эфенди, чтобы новые происки сии были уничтожены, и министр турецкий велел патриарху приостановить дело впредь до приказания».

Едва только Тамара добился у турецкого правительства признания патриархом Давида, как составленное Григорием завещание оказалось ложным, и в глазах нашего правительства Даниил получил более прав на престол патриарший.