История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1

Покорив ингилойцев и муганлов, лезгины пользовались преимуществами перед ними, считали их подвластными себе и составляющими низший класс народа – чем-то вроде крестьян или рабов. Слово мугаплы стало впоследствии в устах лезгина синонимом раба. В этом случае лезгины не стесняли себя правилами Корана, запрещающего держать в рабстве единоверцев, и, несмотря на то что муганлы были магометане, подчинили их своей власти и сделали зависимым сословием, обязанным службой своему господину или владельцу. Муганлы кроме прочих обязанностей должны были содержать горный караул, для чего вносили с каждого дома по 50 копеек подати. Положение ингилойцев и муганлов было таково, что ни один лезгин не считал для себя возможным вступить с ними в родственную связь и всегда отзывался о них с презрением, как о рабах.

Права сословий и законы у джаробелаканцев основывались частично на правилах шариата, а частично на обычаях, получивших в силу закона, то есть адата.

Только лезгины имели право владеть имениями, населенными крестьянами, приобретенными или покупкой, или по наследству. Владелец имел полную власть над крестьянами: мог их продать, переселить с одного места на другое, заложить или отпустить на волю. Крестьяне делились на дворовых и поселян, владеющих землей.

Раздробление семей или продажа без земли запрещались.

Крестьяне, жившие отдельными поселениями, вносили владельцам подати и исполняли некоторые обязанности. Они платили помещикам с каждого кешкеля[278] от 4 до 12 тагар зерна: пшеницы, ячменя, проса и риса[279], в зависимости от количества и качества земли. В их обязанности входило доставлять помещику лес для построек и в случае надобности перевозить его имущество. Кто хотел избавиться от этой повинности, отдавал взамен два стиля (16 золотников) шелка. При посещении помещика крестьяне должны были содержать его на свой счет все время пребывания его в деревне, а к свадьбе сына помещика каждый крестьянин должен был дать одного барана, два крестьянина двух баранов, три – быка, четыре – быка и барана и т. д. С фруктовых садов отдавали определенную часть фруктов.

Крестьяне, не владевшие кешкельными землями, платили только по одной тагаре хлеба и несли все те же повинности наравне с кешкельными. Муганлы, жившие в одной деревне со своим помещиком, обрабатывали ему землю, сеяли, убирали хлеб и сено, а также доставляли ему жерди для виноградных садов. Кроме того, крестьяне должны были по очереди выполнять обязанности прислуги или нукера (зюльгадара).

В Элисуйском владении кешкельных земель не было, и крестьянин отдавал за землю десятую часть урожая, за сад 40 копеек и еще вносил плату за выпас скота на помещичьей земле. Сверх того обязан был давать под бека лошадь, перевозить его вещи и семью на летнее кочевье и обратно.

В каждой деревне помещик имел поверенного для сбора податей. На содержание поверенного взимался даргалуг — сбор с каждого дома от 15 до 30 чинахов разного зерна.

В случае смерти крестьянина над его малолетними детьми назначались опекуны из родственников или из посторонних. Они исполняли те же обязанности, с той только разницей, что с шелковичных садов умершего помещик брал в свою пользу половину. Дочери умершего при выходе замуж получали две трети из движимого благоприобретенного или родового имущества отца, третья часть движимого и все без исключения недвижимое, если у невесты не было родных братьев, поступало в пользу помещика. Но если женившийся поселялся в имении покойного отца невесты и принимал на себя все его обязанности, то и все недвижимое имущество переходило к нему. После смерти крестьянина, не оставившего детей, две трети его имущества поступали в пользу его братьев или родственников мужского пола, а треть поступала помещику. Вдова не имела никакого права на имущество мужа, ей выдавалось только ее приданое и имущество, собственно, ей принадлежащее. Выморочные имения обращались в пользу помещика.

Без позволения помещика крестьянин не имел права вступать в брак. Жених обязан был заплатить помещику за невесту 5 рублей или более, в зависимости от достатка, даже в том случае, если он был из чужого владения.

Если девушка вступала в брак без согласия помещика и притом за чужого подвластного, то по взаимному согласию помещиков владелец крестьянки взыскивал в свою пользу штраф от 10 до 30 рублей отдельно с жениха и с невесты или ее родителей. Похитивший девушку, чтобы жениться на ней, платил помещику штраф до 50 рублей и, кроме того, подвергался наказанию по шариату.

Никто не мог принуждать пленного к вступлению в брак, но, если он сам этого желал, хозяин был обязан приискать ему невесту.