История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6

Полковник Подпрятов и полковник Кацарев никого не наказывали самопроизвольно. Все участвовали в измене и должны были нести наказание. Я требовал разбойников для наказания – их не выдали, хотя их было малое число; укрывая их злодейства, умножили число их и справедливо за то потерпели. Я хочу забыть прежнее, и владельцам и узденям, вышедшим из гор по моему призванию, не только не допущу впредь делать ни малейшей обиды, напротив, готов быть полезным. Всемилостивейшие грамоты покойной императрицы Екатерины II и ныне благополучно царствующего великого императора даны были кабардинцам, как подданным покорным и верным. Будут впредь кабардинцы таковыми – и их заслужить можно.

Теперь в пользу кабардинцев установляю: сохраню свободное отправление веры и прежние обычаи. Принимаю выселившихся из гор владельцев и узденей в прежнем их достоинстве и звании; не отъемлю земель их и ничего из собственности. Незначащая часть земли занята будет под большие дороги, для общей пользы, для устраивающихся крепостей и небольших участков для огородов и сенокосов. Установлю суд для самих владельцев и узденей на правах российских и назначу, в каких случаях надобно будет призывать власть духовных людей. Свободный торг нисколько не воспрещу никому, но, напротив, буду всячески способствовать.

Предоставляю владельцам и узденям прежние права над подвластными, но отныне впредь уничтожается власть лишать рабов жизни. Кто из владельцев и узденей нарушит сие, будет жестоко наказан, а семейство лишенного жизни получит свободу. Рабов, обвиняемых в уголовных преступлениях, отдавать под военный суд и препровождать к начальнику ближайшей крепости. Детей, бывших прежде аманатами, возвращу родителям, когда поведением и верностью сих последних правительство будет довольно.

Желающих принять христианский закон я не могу отклонять от оного, но отнюдь не допущу приглашать к тому обольщениями; до сего принявших христианский закон возвратить не могу. Возвращу рабов, которые бежали от своих владельцев по переселении их уже в горы.

Позволяю пасти скот на пустопорожней земле за р. Малкою, но не стесняя тех, кои туда переселиться желают. Позволяю брать для скота соляную грязь со стороны Кубани, и будет назначено время, когда для того отправляться караванам. Владельцы и уздени сохраняют в своей собственности летние места для пастбищ скота в горах. Владельцы и уздени, остающиеся в горах, лишаются достоинства своего, равно и дети их; лишаются также земель, которые без разрешения моего никем занимаемы быть не могут. Рабы их, которые бежали, получают вольность. Владельцам и узденям верноподданным великого государя воспрещается всякое с сими изменниками сношение, – и накажу строго, если узнаю о том. Имена сих мошенников, лишенных прежнего достоинства, мною обнародованы будут».

Разослав свое воззвание, главнокомандующий с отрядом вышел из Баксанского ущелья, вернулся на р. Подкумок, потом перешел на Куму и наконец вышел к Каменному мосту. Войска прошли по местам, по понятию кабардинцев, недоступным, несколько раз переваливали через высокие горы и пробирались по узким, едва доступным тропинкам. Кабардинцы, сопротивляясь весьма слабо, предпочитали бежать за Кубань. Осмотрев таким образом всю страну от Владикавказа до Каменного моста, Ермолов признал необходимым построить ряд укреплений для обуздания кабардинцев и вместе с тем перенести Кавказскую линию ближе к р. Кубани.

«Я собственными удостоверился глазами, – доносил Алексей Петрович[667], – что нынешнюю Кавказскую линию, расположенную в местах знойных, производящих в войсках болезни и смертность необычайные, полезно перенести к подошве так называемых Черных гор – от Владикавказа и до верхней Кубани.

Протяжение линии сократится, укрепления и посты устроятся в местах выгодных и здоровых, и новое размещение войск даст возможность некоторую часть оных приблизить к р. Кубани, за которою живут народы для нас опаснейшие, многолюдные и воинственные.

Всеподданнейше испрашиваю, государь, высочайшее соизволение ваше на перенесение линии, и я награжден буду пользою, которую вскоре почувствуют и успокоенные обитатели прежней линии, и храбрые войска, оставя позади себя мятежную и уже издавна вредную Кабардинскую землю, которой счастье соделать может единая покорность и верность».

Новая линия должна была окружить кабардинцев, причем Ермолов предполагал сблизить кабардинские селения, а пространство между Кубанью и Малкою очистить для русских селений или для поселений линейных казаков. При обширности земель, сравнительно с числом населения, сближение кабардинских аулов было делом вполне возможным, а переселение на освобожденные земли линейных казаков или русских переселенцев должно было принести громадную пользу, так как сообщение кабардинцев с закубанцами почти совершенно прерывалось.