История войны и владычества русских на Кавказе. Назначение А.П. Ермолова наместником на Кавказе. Том 6

Разбросанные по постам казаки и солдаты жили в землянках тесно, сыро и посреди убийственного климата; назначение команд на некоторые посты было равносильно с смертным приговором, и «меня устрашает, – доносил Ермолов, – необычайная смертность в войсках, которая среди мира истребляет более воинов, нежели самая жестокая война против здешних неприятелей». Алексей Петрович решил во что бы то ни стало перенести посты на другие, более здоровые места, устроить казармы и улучшить пути сообщения. На все это надо было время, а между тем смертность не прекращалась, и в войсках Грузинского корпуса был огромный некомплект. Вместо 45 000 человек пехоты было 37 360 человек, а вместо 6926 человек кавалерии находилось налицо 5948 человек, следовательно, общий некомплект простирался до 11 866 человек. По отдаленности Грузинского корпуса, пополнение его полков производилось весьма медленно и нередко такими рекрутами, которые за негодностью оставались не назначенными в войска, расположенные внутри империи. Мало того, во время следования рекрутских партий на Кавказ лучшие люди оставлялись по дороге в разных командах, а взамен их отправлялись старые и негодные к службе солдаты. Так, в 1821 г. рекруты, назначенные на Кавказ, собирались в Харькове. Начальство военных поселений самовольно оставило у себя тысячу человек лучших, а взамен их, под предлогом необходимости конвоя для рекрутских партий, отправило с ними тысячу старых, никуда не годных солдат поселенных батальонов. Узнав об этом, Ермолов просил начальника главного штаба князя Волконского запретить подобные «операции» с рекрутами, хотя, прибавлял он, «я менее всех прихотлив насчет наружной красоты солдата и в понятии моем нет солдата худого, лишь бы имел силу нести ружье и ранец».

Независимо от такого способа пополнения, в Грузинский корпус часто ссылались за наказание штрафованные нижние чины и даже офицеры. Считая подобную меру обидною для войск, заслуживших боевую славу, переносивших все труды и лишения, Ермолов просил императора воспретить присылку в его корпус людей недостойных и порочных. Государь изъявил на то согласие, и «отныне впредь, – писал Ермолов в приказе[306], – гг. офицеры не увидят между собою таковых, за поведение которых должны бы были стыдиться. В рядах храбрых солдат Грузинского корпуса не станут недостойные разделять с ними труды их и славу».

Ревнивый к славе и чести своих подчиненных, Алексей Петрович жестоко преследовал всякого рода злоупотребления, как среди военной, так и гражданской администрации. Злоупотребления эти существовали с давних пор, и главнокомандующему приходилось бороться с ними на каждом шагу.

Прошло 15 лет со времени присоединения Грузии к России; владения наши широко раскинулись в Закавказье, но для умиротворения края, для внушения туземному населению доверия к русскому правительству сделано было весьма мало. Достигнуть последнего можно было только тогда, когда среди населения явится сознание в преимуществе правительства справедливого, сильного, пекущегося о благе своих подданных, перед произволом и жестокостью азиатских деспотов, не признающих ни личной, ни имущественной собственности и чуждых веротерпимости.

С первых же дней своего прибытия в Грузию Алексей Петрович встретился с такими порядками, которые требовали немедленного и коренного преобразования.

«Дворянство чрезвычайно грубое и необразованное, – писал он графу Аракчееву[307], – в котором прежних царей их беспутное и самовластное правление ожесточило сердце и в нем посеяло семена неблагодарности. Недоверчивость к правлению, никаким законом не руководимому, заставила по необходимости изыскивать средства ему противоборствовать. В дворянстве, имеющем добродетели, от того произошло бы единодушие; в грузинах родились различные партии, бессилие царей их утвердило, и когда случалось, что цари предпринимали что-либо в пользу дворянства, всегда таковые действия относились не к благим их намерениям, но к боязни. Цари не воздерживались от присвоения собственности частных людей, а дворянство оттого почитало всякий способ обогащения добром. В службе царей и должностях вдались в воровство и неправду, в жизни частной сделались грабителями своих подданных. Грузия недавно принадлежит России. Медленное образование дворянства не переменило еще свойств его, и разве продолжительное весьма время произведет перемену. Правительство наше не имеет здесь ни приверженных людей, ни благодарных, и вообще все не в полной мере чувствуют счастие принадлежать российскому государю.

Я нашел Тифлис город многолюдный, наполненный живущими и беспрерывно приезжающими из соседственных земель. Полиции совершенно не было, кроме нескольких негодных квартальных и десятских. Сборы с жителей производились без толку, издерживались деньги без отчета. Богатый и бедный платили поровну с лавки и комнаты. Различие состояний не принималось в рассуждение.