История войны и владычества русских на Кавказе. Новые главнокомандующие на Кавказе после смерти князя Цицианова. Приготовления Персии и Турции к откр

Вступление Тормасова в командование войсками и управление краем. Число войск. Состояние наших пограничных дел с Персией и Турцией. Воззвание Баба-хана. Письмо Тормасова Аббас-Мирзе. Вторжение персиян в наши границы. Боевые средства главнокомандующего. Отражение неприятеля. Переговоры о мире. Происшествия в Талышенском ханстве. Воззвания грузинского царевича Александра

Назначенный вместо графа Гудовича главноуправляющим губерниями Астраханской, Кавказской и Грузией генерал от кавалерии Александр Петрович Тормасов был человек энергичный и решительный, вполне честный и бескорыстный, обладавший твердой волей и некоторой настойчивостью, заставлявшей его однажды сделанное распоряжение приводить в исполнение.

12 апреля 1809 года Тормасов вступил в управление краем и командование войсками[312], состоявшими из 19-й и 20-й пехотных дивизий, с их артиллерией[313]; из четырех гарнизонных батальонов[314], пяти кавалерийских полков[315], местных поселенных казаков[316] и девятнадцати донских казачьих полков[317]. Большинство этих войск находилось на Кавказской линии и лишь меньшая часть – в Закавказье.

На Кавказской линии было расположено четыре пехотных и четыре драгунских полка[318], все гарнизонные батальоны, поселенные казаки и одиннадцать донских полков[319]. В Закавказье находились: одиннадцать пехотных и один драгунский полк[320], один линейный казачий и остальные восемь донских полков. Общая численность войск, как на линии, так и в Закавказье, состояла из 27 648 человек пехоты и 15 886 человек кавалерии[321], с 36 батарейными и 64 легкими орудиями.

Обязанный с этими войсками охранять границу на весьма большом ее протяжении, Тормасов должен был положить в основание своих действий переданный ему графом Гудовичем рескрипт императора, в котором высказывалась необходимость утвердиться прочным образом на берегах рек Куры и Аракса.

Одобряя, в общих чертах, действия графа Гудовича у Эривани и Нахичевани, государь писал ему, чтобы он, утвердившись как в этих пунктах, так и в других удобных местах по Араксу, мирным с Персией постановлением упрочил бы эту границу на вечные времена за Россией.

«Если вы признаете за нужное, – прибавлял при этом император, – для прекращения колебания мыслей в тамошних народах и дабы знали они, что христианские области, прибегающие под мою защиту, не могут быт отлучены от оной, довести до сведения ханов и владельцев Дагестана, Ширвана и всех областей, входящих в предначертанную границу, что отныне впредь Кура, Араке и Арпачай имеют быть границей между российским и персидским владениями, – я разрешаю вам сделать в том смысле от имени вашего прокламацию»[322].

Познакомившись с положением дел еще до вступления своего в звание главнокомандующего, Тормасов не находил необходимым прибегать к прокламации. Он знал, что прокламация для азиатского человека имеет весьма малую цену и что подданство и покорность ханов обусловливается только занятием войсками их владений. Не только ханы, но и более цивилизованный в этом отношении тегеранский двор не подчинялся и не признавал всех тонкостей европейской дипломатии. Он, по-видимому, искал случая заключить с нами перемирие и прекратить существовавшие враждебные отношения, а на самом деле собирал войска и подготовлял все необходимое для продолжения военных действий. Под покровом мирных переговоров персияне надеялись усыпить главнокомандующего, отвлечь его внимание от своих приготовлений и, воспользовавшись удобным случаем, вторгнуться нечаянно в пределы Грузии.

Зная коварство тегеранского двора и его двуличность, Тормасов признавал необходимым, не прекращая переговоров о мире, сосредоточить все свободные войска в таком пункте, с которого можно бы было при первой надобности действовать как против Персии, так и против Турции. С последней хотя и было заключено перемирие, но поведение Порты было таково, что на благополучный исход мирных переговоров рассчитывать было нечего. Правительство султана не имело чистосердечного намерения вступить в мирные соглашения с русским правительством и, заключив перемирие, втайне употребляло все средства к тому, чтобы возбудить подвластное нам магометанское население к восстанию против России. Поводом к такому возбуждению было прекращение наших сношений с горцами, по причине заразительной болезни, появившейся в разных местах среди туземного населения.