История воссоединения Руси. Том 2

«Наступил 1615 год», продолжал Жолковский. «На провесни, казаки снарядили 80 човнов и выбрались на море; ударили на турок недалеко от Царьграда, между Мизевной и Архиокой. Близ того места султан был на охоте и видел из своего окна дым: казаки сожгли обе пристани. Раздосадованный султан бежал в Царьград и отправил против них армату. Казаки беспечно продолжали грабить. Погнали их наконец корабли и галеры по направлению к Дунаю; но тут казаки окружили турецкий флот, побили турок, взяли в плен самого предводителя; он предлагал за себя 30.000 выкупу, но умер от ран. Тогда всё разбежалось. Казаки привели турецкие галеры в Лиман и зажгли под Очаковом. Султан послал в августе татарского царя, который опустошил Подолье и Волынь, а какое отправил к вашей королевской милости посольство, вы, конечно, помните. [141] Наступило начало ноября. Тут наши в другой раз вторгнулись в Волощину: всё равно, что масло на огонь! Турки собрались на военный совет, и только два обстоятельства удержали их от похода: во-первых, персидская война, во-вторых, то, что ваша королевская милость оправдались перед Томзой, а я перед Али-башой: не наша в этом вина: частные люди затеяли волошский поход. Всё-таки этот поход haerebat им in animis (запал им в душу): послали морем Али-башу против казаков, а сухим путём — Скиндер-башу против волошских своевольников. Казаки, в начале 1616 года, поразили Али-башу в Лимане, взяли у него десятка полтора галер и до ста човнов; сам он бежал. Тогда казаки сожгли Кафу и повоевали морские побережья. [142] Между тем Скиндер-баша двинулся в Волощину. Если б наши захотели, то могли бы уйти; погубили их temeraria consilia(дерзкие планы). Без сомнения, навлекли бы они на нас турецкий импет, но Скиндер-баша, сведав обо мне, не пошёл дальше. Потом полковник Вжесць вытеснил татар из Покутья, и в том же году отправлена была комиссия под Хотином. Один волошин, посланный от Скиндер-баши, говорил мне со слезами, что война против нас решена в Царьграде, и что прежде всего погибнет Волощина: султан хочет заселить её турками. Когда я сказал ему, что казаки не люди, а сброд из разных народов, он отвечал, что турки знать не хотят оправданий о казаках. [143] Но и в Константинополе, как известно вашей королевской милости, когда насбирали пленных казаков и стали их спрашивать, каким бы способом вытеснить казаков из их логовищ, пленники дали такой совет: Волощину заселить турками, овладеть Каменцем, русские края занять по Киев и основаться под самим Днестром. Только персидская война не дала выполнить этого плана. Не смотря на то, что великий визирь потерпел в Персии поражение, Али-баше приказано готовиться против нас к походу. Али-баша умер; на его место назначен Скиндер-баша. А в это время казаки переправились в Азию; ветер унёс их к Минере, и пошли берегом до самого Трапезонта. Это известно мне от шляхтича Квилинского: он попал в плен вместе с Корецким в Волощине и ушёл к казакам. Захватили они несколько кораблей, но, сведав, что Ибрагим-баша заступил им путь, повернули, под Бифорум, в paludem Meotidem(Азовское море) и очутились на Дону. Сколько наделали они тогда в Туреччине беды, расскажет Квилинский, а было их только 2.000. С Дону казаки пошли домой пешком. Ибрагим-баша между тем отправился на Запорожье и разорил их курени (domki); при этом взял у них штуки две-три пушек да десятка полтора човнов. Защищать их было некому: на Запорожье оставалось несколько сот казаков. Они должны были бежать; а другие вышли на влости ещё прежде». [144]

Таким образом о казацких походах мы узнаём только из источников посторонних. Без связи, без порядка, без освещения какою-либо идеей, эти сказания рисуют казаков точно видения бессмысленного сна, существовавшие для нарушения покоя турок, татар и польско-русских землевладельцев.