История знаменитых цитат

Липы душистой цветы распускаются…
Спи, моя радость, усни!
Ночь нас окутает ласковым сумраком,
В небе далеком зажгутся огни,

Ветер о чем-то зашепчет таинственно,

И позабудем мы прошлые дни,
И позабудем мы муку грядущую…
Спи, моя радость, усни!

О, моя ласточка, о, моя деточка,

В мире холодном с тобой мы одни,
Радость и горе разделим мы поровну,
Крепче к надежному сердцу прильни,

Мы не изменимся, мы не расстанемся,

Будем мы вместе и ночи и дни.
Вместе с тобою навек успокоимся…
Спи, моя радость, усни!

Сталин, соха и бомба

«Посмертная похвала Черчилля Сталину стерлась от частого употребления: “Он принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой”». Так писал политолог Дмитрий Орешкин в «Новой газете» в августе 2007 года.

«Похвала Черчилля» бытует в нескольких вариантах; вот один из наиболее распространенных:

– Сталин был величайшим, не имеющим себе равных в мире, диктатором. Он принял Россию с сохой, а оставил оснащенной атомным оружием.

Так будто бы говорил сэр Уинстон в Палате общин 21 декабря 1959 года, в 80-ю годовщину со дня рождения Сталина.

Дмитрий Орешкин отнюдь не поклонник отца народов, а даже совсем напротив, и эту оценку он подвергает ревизии. Однако еще раньше подверглась ревизии подлинность самой «похвалы». Дотошные люди проверили – и, разумеется, не нашли никаких следов этой речи. Да и с какой стати Черчилль стал бы произносить речь по случаю посмертного юбилея диктатора, а британская Палата общин – ее выслушивать?

Зато обнаружили, что «похвалу» ввела у нас в обиход Нина Андреева – в знаменитой статье «Не могу поступаться принципами» («Советская Россия», 13 марта 1988). Андреева, а вернее, аппаратчики Егора Кузьмича Лигачева, готовившие эту статью, источника цитаты не указали. Истинный автор был назван три недели спустя («Правда», 5 апреля), в статье, подготовленной помощниками Александра Яковлева: «Приведенный ею (Андреевой) панегирик Сталину принадлежит отнюдь не Черчиллю. Нечто подобное – говорил известный английский троцкист И. Дойчер».

И верно. 6 марта 1953 года, на другой день после смерти Сталина, в леволейбористской «Манчестер гардиан» появился некролог, подписанный Исааком Дойчером. Здесь, среди прочего, говорилось:

«Суть исторических достижений Сталина состоит в том, что он получил Россию, пашущую деревянными плугами, и оставляет ее оснащенной атомными реакторами».

Это высказывание вошло в книгу Дойчера «Россия после Сталина» (1953) и, что особенно важно, в «Британскую энциклопедию» (т. 21, 1964). Статья «Сталин» подписана здесь инициалами «I.D.» («Isaac Deutscher»).

Спутать Дойчера с Черчиллем едва ли возможно. Исаак Дойчер (1907–1967) родился в религиозной еврейской семье близ Кракова. В молодости писал стихи – на идиш и на польском, учился в Варшавском университете, а в 19 лет стал членом запрещенной компартии. В 1932 году он выступил против сталинской политики в руководстве Коминтерна, ратовал за союз с социал-демократами против Гитлера и был исключен из партии за «преувеличение угрозы нацизма». После этого стал одним из виднейших польских троцкистов, хотя от официального троцкизма дистанцировался.

В апреле 1939 года, за полгода до оккупации Польши, Дойчер эмигрировал в Англию, здесь добровольцем вступил в польскую армию, но вскоре был интернирован как опасный подрывной элемент. В Англии он очень скоро стал ведущим экспертом по Советскому Союзу и европейской политике. Первым его серьезным трудом была политическая биография Сталина, вышедшая еще при жизни вождя (1949); самое известное сочинение Дойчера – трехтомная биография Троцкого.

Ну а Черчилль? В его военных речах и впрямь можно найти похвалы Сталину. 8 сентября 1942 года Черчилль выступил в Палате общин с отчетом о поездке в Москву.

– Для России, – говорил он, – большое счастье, что в час ее страданий во главе ее стоит этот великий твердый полководец. Сталин является крупной и сильной личностью, соответствующей тем бурным временам, в которых ему приходится жить. Он является человеком неистощимого мужества и силы воли, простым человеком, непосредственным и даже резким в разговоре (…), человеком с тем спасительным чувством юмора, который имеет исключительное значение для всех людей и для всех наций, и в особенности для великих людей и для великих вождей. Сталин произвел на меня также впечатление человека, обладающего глубокой хладнокровной мудростью с полным отсутствием иллюзий какого-либо рода.