Исцеление от травмы. Как справиться с посттравматическим стрессом и вернуться к полноценной жизни

Мои клиенты рассказывали мне, что предпочитали проводить в грезах целые дни, не желая возвращаться к реальности или заниматься тем, что от них требовалось в их обычной жизни. Именно поэтому такое состояние и называется «навязчивым» и означает, что не приносит никакой пользы тому, кто в нем пребывает; напротив, оно создает лишь еще одну проблему. Подобные грезы могут быть очень яркими, правдоподобными, часто имеют сюжет, или же одна греза продолжает другую, как будто вы снимаетесь в собственном телевизионном шоу. Хотя мы все иногда отправляемся в мыслях в какие-то другие места или мечтаем о чем-то лучшем, мы знаем, как и когда вернуться к реальной жизни, в то время как навязчивые грезы препятствуют повседневным делам.

Мои клиенты, у которых наблюдаются навязчивые грезы, отмечают, что им сложно засыпать, вовремя выполнять рабочие задачи и вступать в здоровые отношения. Некоторых из них заставали в моменты, когда они разговаривали сами с собой или совершали странные движения, практикуя навязчивые грезы в присутствии других людей. Грезы сами по себе, как и фантазии, безвредны. Тем не менее, если мы понимаем, что подменяем ими реальную жизнь и грезим часами каждый день, самое время обратиться к специалисту, который окажет необходимую помощь. Появление таких грез часто связано с травмирующим опытом в прошлом, поэтому работа над исцелением имеющейся раны позволит свести на нет потребность жить в мире фантазий.

Что, если все эти диагнозы мне не подходят?

Хотя эти четыре типа диссоциативных расстройств и помогают нам увидеть разные варианты проявления диссоциации, на мой взгляд, этот феномен ими не исчерпывается. Диссоциативные симптомы зависят от того, насколько сильно нас переполняют эмоции и с каким объемом триггеров мы столкнулись; с подобным я встречалась и лично. Несколько лет назад я поссорилась со своей близкой подругой, а все, кто со мной знаком, знают, как я ненавижу ссоры. Одна только мысль о том, будто я могла кого-то огорчить, может так глубоко меня затронуть, что это испортит мне весь день. Проигрывая в памяти ту ситуацию, я могу вспомнить, что подруга меня расстроила — она повысила на меня голос, потому что я отказалась идти на вечеринку, но никаких других подробностей не помню. Даже задавшись целью сесть и записать детали произошедшего, я не смогла подобрать слова. Я знаю, ссора произошла, но я не запомнила, что именно мне сказала подруга и что случилось после. Я убеждена, ее крик заставил меня на короткий период погрузиться в диссоциативное состояние. Я оказалась не в состоянии справиться с гневом и огорчением, поэтому мой мозг позволил мне таким образом на некоторое время выйти из беседы.