Итальянец

В иную, менее тревожную минуту это обстоятельство произвело бы на Эллену большое впечатление, но теперь она лишь вновь принялась громко звать Скедони, а затем умолкла в ожидании, что он чем-либо обнаружит свое присутствие. Ни ответа, ни подобных прежним подозрительных звуков Эллена не услышала и стала надеяться, что тревога была ложной. Удостоверившись, что дальше хода отсюда нет, она решила вернуться.

В первой комнате анфилады Эллена на мгновение замерла, чтобы перевести дыхание; когда она прислонилась к окну — вернее, к тому, что от него осталось, — издалека внезапно послышался выстрел. Звук нарастал — казалось, он эхом прокатился вдоль проезда, где скрылся Скедони. Предположив, что противники схватились у самого дальнего выхода, Эллена только собралась направиться туда, когда внезапно услышала шаги и от ужаса едва не лишилась чувств: по комнате крался человек, в котором она узнала Спалатро.

Окно, у которого находилась Эллена, располагалось в глубокой нише; возможно, это помешало Спалатро немедленно обнаружить ее, а может быть, он ставил перед собой другие цели — так или иначе, он не остановился и тем же крадущимся шагом продолжал свой путь. Эллена не успела опомниться, как он уже пересек двор и приблизился к проезду. Там Спалатро поднял голову и, без сомнения, заметил в окне Эллену: прежде чем уйти, он несколько секунд помедлил, но затем шагнул вперед, и мрак поглотил его.

По-видимому, он еще не встретился со Скедони, но Эллене подумалось, что головорез вознамерился подстеречь и убить монаха в потемках. Пока Эллена раздумывала, как вовремя предупредить исповедника об опасности, ей вновь послышался его голос, доносившийся из прохода, все ближе и ближе. Девушка тут же громко закричала, призывая Скедони быть настороже, ибо в темноте затаился Спалатро. Еще через мгновение раздался пистолетный выстрел.

В последовавшем за громом выстрела гуле голосов Эллене почудились стоны. Затем заговорил Скедони, но тихо и приглушенно. Мужество, ранее Эллене служившее, было теперь исчерпано, и она стояла как прикованная, не в силах встретить лицом к лицу то страшное зрелище, что ожидало ее, вероятно, в глубине проезда. Стоило только об этом подумать, и колени подгибались.

Все смолкло; Эллена надеялась уловить голос Скедони или хотя бы звук шагов — но тщетно. Далее выносить неизвестность было невозможно, и она попыталась собрать все свои силы, чтобы узнать наконец самое страшное, но внезапно неподалеку вновь послышались слабые стоны. Звуки постепенно приближались. Тут Эллена завидела, что из-под арки во двор вступила залитая кровью человеческая фигура. Более Эллена не смогла разглядеть ничего: глаза ее застлала пелена. Девушка отступила, ухватилась за остатки колонны и таким образом удержалась на ногах. Но слабость ее была недолгой: раненому, видимо, срочно требовалась помощь; сострадание возобладало над испугом — Эллена собралась с духом и поспешила во двор.

Там Эллена стала искать Скедони, но его нигде не было; во дворе, как и раньше, царили пустота и безмолвие, пока в ответ на ее возглас «отец!» стены не огласило эхо. Непрестанно повторяя свой призыв, Эллена с поспешностью оглядела колоннаду, выходившее в нее обособленное помещение, затененную пальмами часть двора — и не обнаружила никого.

Однако ближе к арке Эллена заметила кровавые следы, с ясностью указавшие, где прошел раненый. Пятна крови привели ее в узкую галерею, которая тянулась, по-видимо-му, в направлении башни, но здесь Эллена замешкалась, не решаясь довериться мраку. Только сейчас Эллене пришло в голову, что видела она не Скедони, а, напротив, Спалатро и что, несмотря на рану, жажда мести, быть может, придаст ему сил, чтобы под покровом темноты поразить стилетом сердце первого же, кто к нему приблизится.

Эллена медлила перед входом в галерею, не решаясь ни войти, ни удалиться и напряженно вслушиваясь в доносившиеся время от времени стоны, слабые, но не затихавшие; и тут внезапно проезд огласили звуки шагов и громкий голос Скедони несколько раз повторил ее имя. Скедони поспешно приблизился к Эллене и окинул двор пристальным взглядом.

— Нам нужно уйти, — вполголоса заговорил монах и сжал руку девушки в своей. — Ты видела здесь кого-нибудь?

— Да, раненого. Когда он вышел во двор, я приняла его за вас и очень испугалась.

— Где он? Куда он пошел? — в возбуждении спрашивал Скедони; глаза его горели, на лице выразилась свирепость.

Эллена, мгновенно уловившая суть этих расспросов, не хотела признаться, что знает, куда удалился Спалатро; она напомнила Скедони, что положение их чрезвычайно опасно, и молила его немедленно покинуть виллу.

— Солнце уже село, — добавила она, — и меня пробирает дрожь при мысли о том, что с нами может приключиться в столь поздний час и здесь, на вилле, и даже позже, в дороге!

— Он в самом деле ранен?

— Увы, в этом нет сомнения.

— Увы? — сурово переспросил Скедони.

— Удалимся, отец мой, покинем поскорее это место!

— Что все это значит? — в гневе вопросил Скедони. — Неужто у тебя достанет слабости жалеть этого негодяя?