Италия и Византия в VI веке

После убийства Ильдибада королем был провозглашен Эрарих, один из вождей племени ругов, пользовавшийся большим авторитетом среди своих соплеменников[484]. Избрание королем Эрариха свидетельствует, что после поражения, которое потерпели остготы, в Италии усилилось влияние других варварских племен. Теперь на первенствующее положение в государстве претендовали руги, одно из германских племен, родственное готам. Провозглашение королем Эрариха породило серьезное недовольство остготов, ни в коей мере не желавших уступить главенства ругам (Рrосоp. BG, III, 2.5). и среде варваров, населявших Италию, с новой силой разгорелась племенная вражда.

Эрариху так и не удалось удержать власть, и его кратковременное царствование, длившееся всего около пяти месяцев[485], закончилось столь же трагически, как и правление его предшественника. В гибели Эрариха, помимо племенной розни, немалую роль сыграло и недовольство остготов, вызванное его трусливой, компромиссной политикой по отношению к Восточной Римской империи. Вместо того чтобы возглавить борьбу против византийских завоевателей, Эрарих вскоре после вступления на престол начал переговоры с Юстинианом и отправил посольство в Константинополь для заключения мира на условиях, когда-то предложенных империей Витигису, то он соглашался признать переход всех земель к югу от реки По в руки византийцев. Одновременно Эрарих тайно, подобно Теодату, предложил императору Юстиниану сдачу всей Италии за большое вознаграждение и сан патрикия (Рrосоp. BG, III, 2.15–18). Конечно, подобная политика Эрариха не могла не вызвать возмущения готов, и они стали подыскивать нового кандидата на королевский престол.

Тогда впервые на историческую арену выступает племянник короля Ильдибада Тотила[486], которому суждено было сыграть выдающуюся роль в борьбе остготов и народных масс Италии против византийского завоевания.

Первые известия о Тотиле показывают, что он принадлежал к остготской знати, и, в начале своей деятельности был не прочь, подобно другим знатным готам, заключить соглашение с императором на выгодных для себя условиях. Командуя остготским гарнизоном в Тарвизии, Тотила еще при Эрарихе начал тайные переговоры с византийским полководцем Константианом, соглашаясь передать этот город византийцам, если ему лично будет гарантирована безопасность (Procop. BG, III, 2. 7–9). Константиан охотно принял эти условия, и был уже назначен день сдачи города, когда к Тотиле прибыли послы от готов и предложили ему корону при условии продолжения борьбы с империей. По словам Прокопия, готы «сильно скорбели по власти Ильдибада и всю свою надежду на победу они перенесли на Тотилу, его родственника, твердо надеясь, что и у него те же; цели и желания, как и у них» (Рrосоp. BG, III, 2.11). Вполне возможно, что призвание Тотилы к власти произошло при полном сочувствии большинства рядовых воинов, поддерживавших ранее Ильдибада и теперь искавших в родственнике убитого короля достойного вождя для продолжения борьбы с империей.

Тотила охотно принял почетное предложение, но поставил условием немедленное устранение от престола короля Эрариха. Осенью 541 г. Эрарих был убит готами, составившими против него заговор, а королем был провозглашен Тотила (541–552)[487].

В момент своего избрания на остготский престол Тотила не достиг еще 30-летнего возраста[488]. По словам Прокопия, он отличался большим умом, храбростью, энергией и, несмотря на свою молодость, пользовался значительным влиянием среди остготов (Рrосоp. BG, III, 2.7). Однако комит Марцеллин с горечью замечает, что избрание Тотилы королем остготов произошло на несчастье Италии (Marc. Chron. add., а. 542). Ему вторит Иордан, который также рассматривает выдвижение Тотилы как бедствие для всей Италии[489].

Подобная оценка, вполне понятная в устах такого сторонника империи, как комит Марцеллин, может на первый взгляд показаться несколько странной у историка готов Иордана. Но тут, по-видимому, прежде всего сказалось стремление Иордана подчеркнуть свою полную лояльность по отношению к империи, всячески стараясь очернить Тотилу, как ее самого опасного врага. С другой стороны, эта оценка была обусловлена в конечном счете политикой Тотилы в отношении италийского населения, вызывавшей недовольство не только у сторонников империи, но и у многих представителей высшей остготской знати, идеологом которой и был Иордан.

В своей борьбе с империей остготская знать стремилась вернуть потерянные земли и богатства. Она не желала уступить римским рабовладельцам, вновь начинавшим хозяйничать в Италии, свои земельные владения, не хотела терять власть и влияние. Но в то же время большая часть остготской знати и о желала также и идти на серьезные уступки народным массам. История всей предшествующей борьбы в Италии показывает это.