Юг в огне

— Благодарю вас, мистер Брэйнард, — поспешила проговорить она, не Дожидаясь его ответа. — В воскресенье утром будьте у себя, мы заедем за вами и лошадь вам приведем… А может быть, я даже одна к вам зайду, прошептала она и, засмеявшись выбежала из номера.

Брэйнард сокрушенно покачал головой и вздохнул.

VIII

Утро в воскресенье выдалось на редкость солнечное, по-летнему теплое.

Улицы Новочеркасска были заполнены нарядной гуляющей публикой. Разъезжали разодетые черкесами, ковбоями, индейцами, амазонками всадники и всадницы на богато и красиво убранных лошадях с корзинами, наполненными яркими осенними цветами.

— Покупайте цветы! — звонко выкрикивали амазонки. — Покупайте!.. Деньги пойдут на подарки нашим дорогим воинам и защитникам!..

И всем тем, кто бросал в кружку деньги, они прикалывали к петлице бумажный значок с изображением казака.

Виктор пошел по тротуару, прислушиваясь и присматриваясь к тому, что вокруг него делалось и говорилось.

Впереди, громко разговаривая, шли какие-то два толстяка. Их беседа привлекла внимание Виктора.

— Вы слышали, Герасим Петрович, что-нибудь о генерале Семилетове? спросил один у другого.

— Ничего не слышал, Аркадий Иванович, а что? — с любопытством подставил ухо второй.

— Из достоверных источников знаю, — наклонившись, тихо, но так, что Виктору было слышно, сказал толстяк, — генерал Семилетов сейчас находится на Кубани и готовит себе отряд из трехсот горских головорезов… По команде Семилетова они готовы хоть отцу-матери родным горло перегрызть…

— Для какой же надобности он собирает этот отряд, Аркадий Иванович?

— Эге! — усмехнулся Аркадий Иванович. — С этим отрядом он хочет наделать больших дел…

— А именно?

— У него есть намерение через Великокняжескую станицу вторгнуться в Донскую область, поднять мятеж против атамана Краснова…

— Что ж, он сам, верно, хочет атаманом стать?

— Несомненно.

— А генерала Краснова куда же?

— Куда? Расстреляют…

— Что вы, Аркадий Иванович! — с испугом отшатнулся от своего собеседника второй толстяк. — Не говорите такой ереси, можно беды нажить…

— Какой там беды, — беспечно отмахнулся первый толстяк. — Об этом сейчас все говорят… Посмотрите!.. Посмотрите, Герасим Петрович! — вдруг оживился он, указывая толстым с крупным бриллиантовым перстнем пальцем. Какие прелестные наездницы!.. Прямо-таки душечки!..

Виктор с любопытством обернулся, куда указывал толстяк, и обомлел. На сытых конях, убранных цветами, одетые испанскими герольдами, в малиновых бархатных беретах со страусовыми перьями, в такого же цвета, расшитых золотыми позументами, куртках и рейтузах, по улице медленно, то и дело останавливаясь и заговаривая с публикой, ехали Вера и какая-то красивая брюнетка. Словно верный оруженосец, держа астры и георгины, позади них с кислым лицом двигался на заморенной, с выступившими ребрами лошади Брюс Брэйнард.

Вера сразу же увидела в толпе Виктора. Брови ее вздернулись от изумления.

— Виктор! — вырвалось у нее.

В первое мгновение у юноши мелькнула мысль ринуться в толпу и затеряться в ней. Но он передумал. Вера могла бы закричать, чтобы его задержали как преступника какого-нибудь. И, конечно, его задержат. Бог знает, чем это все могло бы закончиться. Он решил пойти на хитрость.

— Здравствуйте, Вера Сергеевна! — делая вид, что обрадовался, закричал Виктор, протискиваясь к ней сквозь толпу и протягивая руку. Наконец-то, я разыскал вас…

— Вы искали меня? — с недоумением недоверчиво протянула она, подозрительно с ног до головы оглядывая его.

— Все время, — воскликнул он. — Недавно я о вас узнал от капитана Розалион-Сашальского…

— От Розалион-Сашальского? — все больше недоумевала Вера. — Разве вы его знаете?..

— Еще бы!.. Он мой хороший приятель.

— Розалион-Сашальский — и мой хороший приятель, — подчеркнула Вера. Странно, почему он не мог дать вам моего адреса, раз вы меня искали?.. И почему он мне никогда о вас не говорил?

— Розалион-Сашальский обещал на днях повести меня к вам, — сказал Виктор и засмеялся: — Правда, я заметил, что он что-то не спешил выполнить своего обещания. Видимо, у него на этот счет были какие-то свои причины…

Вера самодовольно усмехнулась, на розовых щеках ее выступили хорошенькие ямочки.

— Откровенно говоря, — сказала она, смеясь, — он в меня влюблен, как кот в сливки… К каждому ревнует… Но вы ведь могли бы ему сказать, что вы мой родственник…

— Не посмел. Не знаю, как вы к этому отнеслись бы…

— Ох, вы скромник! — кокетливо погрозила она пальцем. — Знаем мы вас таких, тихих… — Потом, вдруг спохватившись, о чем-то вспомнив, она снова подозрительно посмотрела на Виктора. — Впрочем, Розалион-Сашальский мне все говорил о каком-то херувимоподобном прапорщике Викентьеве… Не знаете ли вы такого?..

Виктор слегка смутился, но сейчас же оправился.

— Как же, знаю, — сказал он весело. — Это мой друг.

— Да?..

— Я могу его с вами познакомить, если вы разрешите…