Югославия в XX веке. Очерки политической истории

Во-вторых, различные возражения были высказаны частично и более чем умеренно Продановичем, а куда шире и резче Йовановичем при обсуждении проекта конституции ФНРЮ в Учредительной скупщине. Лидер НКП заявил, что в стране имеет место тенденция к установлению государственного руководства со стороны КПЮ, как в СССР, т. е. фактически к советизации, и к чрезмерному огосударствлению экономики. Йованович крайне критически отзывался обо всем этом. И в духе своих давних взглядов заявлял, что для Югославии необходимы многопартийная система, подлинное равноправие между рабочим классом, политическим представителем которого он считал КПЮ, и крестьянством, защитником и выразителем интересов которого, по его мнению, была НКП⁹⁴.

Коммунистические руководители и их последователи, принадлежавшие к различным партиям НФЮ, реагировали на замечания Продановича тактически сдержанно. Но заявления Йовановича приравнивались в Учредительной скупщине к пропаганде «врагов Югославии и народной власти»⁹⁵. Столь же, если ни еще более резко, но сугубо секретно высказывания лидера НКП характеризовались в донесениях, которые советское посольство в Белград посылало в декабре 1945 – январе 1946 г. в Москву. Из донесений видно, что причиной особо ожесточенной реакции посольства являлись допущенные, как говорилось, Йовановичем сравнения опасности однопартийной системы в Югославии с положением не только в СССР, но и с фашистскими режимами. А стало быть, как считали в посольстве, он позволил себе отождествить советское с фашистским⁹⁶.

В итоге, хотя не только Проданович, но и Йованович проголосовали вместе со всеми другими депутатами Учредительной скупщины за принятие конституции, югославское коммунистическое руководство и советское посольство расценивали позицию лидера НКП как особенно враждебную. Тем паче, что одновременно Йованович стал предпринимать попытки объединения представителей ряда других партий внутри НФЮ и создания в Учредительной скупщине своего рода блока депутатов, главным образом от «крестьянских партий». Уже в середине декабря 1945 г. посол СССР в информационном письме Молотову сообщил, что КПЮ «принимает меры», чтобы помешать этим попыткам, и более того – чтобы расколоть НКП и исключить из нее самого Йовановича⁹⁷.

Несмотря на сильное недовольство Продановичем, руководство Югославии тем не менее включило его в качестве одного из двух вице-премьеров в состав нового правительства Тито, сформированного 1 февраля 1946 г., после принятия конституции. Проявляя в целом лояльность в отношении режима, он в качестве репрезентативной фигуры оставался на этом посту до самой смерти (весной 1948 г.). Йовановича же, которого, по крайней мере, вплоть до конца ноября 1945 г. тоже намечали в состав нового правительства⁹⁸, в сложившихся затем обстоятельствах туда не взяли. А стали осуществлять упомянутый выше план его устранения с политической сцены. Тем более что Йованович продолжал критиковать, в том числе с трибуны югославской скупщины⁹⁹, политику властей и некоторые из принимавшихся законов. И не прекращал, особенно в течение 1946 г., попытки создания частично оппозиционного «крестьянского блока» внутри НФЮ, прежде всего из ряда депутатов Народной скупщины от ХРКП и Земледельческой партии¹⁰⁰.

В итоге правящий режим организовал в период с лета 1946 г. до весны 1947 г. исключение Йовановича из руководящих органов и даже из членов НФЮ и его собственной партии – НКП, увольнение из профессоров Белградского университета, лишение его депутатства в скупщинах Сербии и затем Югославии. После чего он был арестован по обвинению в антигосударственной деятельности¹⁰¹. Если верить мемуарам Джиласа, еще в июле 1946 г., после одного из острых выступлений Йовановича в югославской скупщине при обсуждении закона о кооперативах, Тито в узком кругу коммунистической верхушки сказал, что Йовановича нужно арестовать. На замечание, что ему трудно предъявить обвинение на законных основаниях, Тито ответил, что если такой вины нет, ее следует «создать», т. е. сфабриковать¹⁰². А в начале апреля 1947 г., когда советский посол обратил внимание Тито на очередное оппозиционное выступление Йовановича, глава югославского режима высказал стереотипную для тогдашних коммунистических убеждений уверенность, что это инспирировано англичанами и американцами, и заверил посла, что Йованович будет арестован¹⁰³. На суде осенью 1947 г. Йованович был осужден на девять лет заключения¹⁰⁴.