Югославия в XX веке: Очерки политической истории

іілось Венгрии, то в югославских верхах еще с поздней весны 1940 г. стали аться усилия, призванные урегулировать отношения с ней. И потому в Бел-же положительно откликнулись на последовавшее в конце ноября предло-«ешта заключить договор о дружбе между двумя странами. Венгерская ини-čfeLia следствием сложного переплетения разных факторов. Как в тогдашних ллломатических наблюдателей, так и впоследствии в историографии выска-мнение, что эта инициатива отчасти стимулировалась с немецкой стороны как способов усиления связи Югославии с Тройственным пактом, а отчасти вызы-ггремлением некоторых сил в венгерских верхах путем сближения с Белградом с усилить положение Венгрии в отношениях с Румынией и, возможно, даже пен. С югославской же стороны были заинтересованы смягчить венгерскую в вопросе о территориальных претензиях к Югославии и к тому же предста-йвор перед Гитлером как свидетельство своей крепнущей связи с государства--твенного пакта. В итоге югославо-венгерский договор о «вечной дружбе» был н 12 декабря 1940 г.⁴⁴ «^большей мере продолжала страшить югославское руководство угроза захват-I устремлений фашистской Италии. Страх был небезоснователен, ибо после .:іія Франции Муссолини по-прежнему вынашивал планы нападения на Югос-А ее расчленения. Был даже замысел атаковать ее во второй половине сентября 'гДля Павла Карагеоргиевича, управлявшего югославской внешней политикой, изм этой угрозы усиливался тем, что, как он считал, Югославия, в случае если подверглась нападению, была бы способна сопротивляться в течение не больше =едель и, потеряв пару миллионов человек, была бы раздавлена⁴⁶. В качестве фак-а: торый мог бы действенно воспрепятствовать агрессивным намерениям Рима, ід всячески старался использовать стремление Берлина к сохранению стабиль-. _ в Юго-Восточной Европе, в частности в Югославии, как тыловой зоне сырьевого :>вольственного снабжения Германии. В этом духе руководящие югославские де-подчеркнуто апеллировали к германской стороне⁴⁷. И, соответственно, должны идти на то, чтобы, елико возможно, удовлетворять непрерывно возраставшие тре-Ьвания гитлеровской Германии по поводу поставок из Югославии, хотя это и вызывало к-:ьыа критическую британскую оценку⁴⁸. Подобная югославская тактика оказывалась .■•ольно результативной, поскольку отвечала интересам Берлина. Уже в середине ав-пста 1940 г. нацистское руководство поставило перед своим итальянским союзником ■ср-ос о необходимости отказа от какого-либо плана нападения на Югославию. И всего * несколько дней Муссолини, планируя дальнейшие военные действия, которые бы предприняты Италией, отложил на неопределенный срок акцию, направленную «оотнв Югославии (а также Греции)⁴⁹. Та же позиция «третьего рейха» была в более игломатичной форме подтверждена месяц спустя, 19 сентября, на встрече министра жэостранных дел Германии Й. Риббентропа с Муссолини. А последний вновь вынужден

был подтвердить в ответ, что в данный момент Италия не будет начинать войну с Юго* лавией и Грецией⁵⁰.

Правда, что касалось Греции, то уже 28 октября произошло вторжение туда италь® ских войск из Албании. Итало-греческая война, начатая Римом без одобрения Бер на собственный страх и риск, породила новую крайне серьезную тревогу в Белграде. ] мимо общей перспективы того, что после Греции следующей на очереди оказывалась I сама Югославия, главная непосредственная причина тревоги вызывалась ситуацией і которой в случае захвата Греции фашистской Италией завершалось бы полностью м жение югославской территории странами «оси» вкупе со все более ориентировавп на «ось» Болгарией. «Что мы можем сделать? Мы полностью окружены!», - такова ( реакция начальника югославского генштаба генерала Петра Косича, беседовавшег: октября с английским военным атташе сразу после получения сообщения об итадз ском вторжении в Грецию⁵¹. В частности, захват Греции означал лишение Югослі выхода в неконтролируемое державами «оси» Эгейское море (в отличие от контрол вавшейся в значительной мере Италией Адриатики) через югославскую свободную) в Салониках, которая была предоставлена Грецией на 50 лет в соответствии с югос-греческой конвенцией 1923 г. Отдаленная от греко-югославской границы меньше на сотню километров, эта зона была связана с Югославией прямой железнодор линией и имела очень большое как экономическое, так и стратегическое значение.