Югославия в XX веке: Очерки политической истории

Очень торопилась и советская сторона. На следующий же день, 31 марта, Моли телеграфировал о согласии на немедленный прием югославской делегации в Mg Ее главой Симович назначил посланника Гавриловича, ставшего одновременно мі стром без портфеля в новом правительстве. Два других члена делегации - уже упс навшийся Божин Симич и один из руководящих участников путча полковник Драг* Савич - тайно вылетели из Белграда 1 апреля и 2-го прибыли в Москву¹³⁶. 3 апреля і начались переговоры, которые с советской стороны вел с делегацией Вышинский что очень торопились обе стороны, свидетельствовало об их обоюдном стремлении \ редить возможное нападение «оси» на Югославию и поставить Берлин перед совер шимся фактом. Из этого можно понять, что расчеты Кремля во многом были схол расчетами Симовича: путем заключения советско-югославского соглашения выну: Гитлера к хотя бы временной сдержанности в отношении Югославии.

Нараставшие с каждым днем симптомы германской угрозы заставили Симовича в первый день московских переговоров, к вечеру 3 апреля, спешно передать в Бі через советское полпредство просьбу Сталину и Молотову, чтобы с целью «остаї немецкую интервенцию или во всяком случае дать Югославии время закончить мс зацию» была предпринята, не дожидаясь подписания советско-югославского дог «срочная моральная помощь в виде сильного демарша СССР в Берлине». Одновреї он заявил о югославской готовности «немедленно принять на свою территорию .? вооруженные силы СССР, в первую очередь авиацию»¹³⁷. Реализация такого прел ния должна была стать демонстративным военным подкреплением предостер Гитлеру воздержаться от удара по Югославии. В свете этих тайных шагов Симові^п глядят более чем спорными мемуарные и историографические версии о якобы я мании или, по крайней мере, недооценке им стремительно приближавшейся опаїс нападения и непринятии необходимых мер. Его названные выше усилия свиле твуют скорее о том, что он осознал остроту ситуации, в которой страна оказалась видя возможностей, чтобы Югославия в тот момент смогла собственными сила» тивостоять нависшей угрозе, возлагал основную надежду на советскую полити* и военную помощь, способную, как он полагал, обеспечить передышку и дать по виться к более эффективной обороне.

Расчеты Симовича во многом стимулировались тем, что советское согласие ва< ные переговоры в Москве он воспринял как выражение готовности Кремля к чению того тесного военно-политического союза, который был предложен CCł стороне самим югославским премьером сразу после переворота, а затем ЗО марі чем¹³⁸. Именно с этими предложениями югославская делегация и начала 3 апр ковские переговоры, вручив Вышинскому соответствующие проекты договора I

и СССР «о дружбе и союзе» и военного соглашения (военной конвенции) к ты предусматривали, что в случае нападения на одну из двух стран другая :ельно окажет ей помощь всеми своими вооруженными силами¹³⁹. По сути, •і «иду, чтобы СССР взял в тот момент Югославию под полную и гарантирован. ю защиту.

атление Симовича, что советское согласие на переговоры означает и при-лавского предложения о военно-политическом союзе, было ошибочным: в Молотова Лебедеву 31 марта с поручением передать югославам, что пра-СССР готово к немедленным переговорам, вообще не упоминалось, о чем будут вестись¹⁴⁰. И на самих переговорах в Москве, происходивших 3-4 советская сторона отвергла югославские проекты, прямо указав, что их под-немедленно повело бы к слишком нежелательному осложнению между СССР ней. Взамен правительство СССР предложило комбинацию, предусматри-ключение лишь договора о дружбе и ненападении, но с одновременной недоговоренностью о снабжении югославской армии вооружением. Делегация и неохотно, но приняла это. Ибо считала важным советское обещание о п-эставках вооружения и рассчитывала на то, что предусмотренное советским договора взаимное обязательство не оказывать никакой помощи государс-ое бы напало на какую-либо из стран-участниц договора, заставит Гитлера и. что в случае агрессии против Югославии Германия лишится снабжения го-из СССР. Однако после того как Молотов 4 апреля уведомил германского посла е о подписании советско-югославского договора, намеченном на вечер того ■ эсол недвусмысленно дал понять, что это вызвало бы отрицательную реакцию . Кремль в стремлении ослабить такую реакцию изменил свой собственный договора, понизив предусмотренные в нем обязательства до уровня взаимно-дения нейтралитета. Гаврилович сначала посчитал необходимым согласиться это, но затем, спохватившись, югославская делегация заявила о несогласии с :»лой о нейтралитете и сообщила о случившемся в Белград. Ввиду чего подписа-1>говора вечером 4 апреля не состоялось. А Гаврилович в Москве и югославское ельство через полпредство СССР в Белграде пытались убедить советское ру-~во, что упоминание о нейтралитете как основе политики, которой будет при-~ться СССР, если Югославия подвергнется нападению, может лишь поощрить нию к агрессии¹⁴¹.