Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

Колесницы придавали знатным воинам грозный вид на поле боя и позволяли им по своему усмотрению вступать в пешее единоборство или обстреливать врагов на скаку. Приемы боя бриттов происходили от древней боевой традиции, превыше всего ценившей личную доблесть и героизм отдельных воинов. В сочетании с легкой конницей бриттов и фактическим отсутствием конницы у римлян они были опасными противниками. Некоторые римские фуражиры погибли на месте, а остальные были окружены живым кольцом из конницы и колесниц и попали под град копий и стрел. Дозорные, расположенные за пределами римского лагеря, доложили о большом облаке пыли, поднявшемся в том направлении, куда ушли фуражиры. Цезарь догадался о случившемся и немедленно вывел передовые отряды на помощь своим воинам. Перед уходом он приказал двум когортам сменить ушедших за лагерным валом, а остальной армии — последовать за ним сразу же, как только они будут готовы. Прибытия этих когорт оказалось достаточно, чтобы сдержать натиск бриттов и отбросить их. Цезарь некоторое время оставался на занятой позиции, но потом увел свои когорты и фуражиров в главный лагерь. Бритты одержали иллюзорную победу, но, что более важно, помешали римлянам собирать зерно. Воодушевленные этим успехом, они стали готовиться к большому нападению на лагерь римлян. Цезарь построил легионы вместе с крошечным отрядом конницы Коммия на равнине перед земляным валом. В генеральном сражении на открытой местности легионы могли показать свои преимущества, и вскоре бритты были полностью разгромлены, хотя преследователям удалось поймать лишь нескольких из них. Солдаты Цезаря удовлетворились сожжением окрестных полей и поселков [25].

Этой неудачи оказалось достаточно, чтобы многие британские вожди снова обратились к римлянам с просьбой о мире. Цезарь потребовал удвоить количество заложников и приказал бриттам доставить его в Галлию, так как он больше не хотел откладывать свое возвращение на материк. Каким-то образом вся армия уместилась на сохранившихся триремах и 68 транспортах, едва державшихся на плаву. Приближалось осеннее равноденствие, но удача сопутствовала Цезарю, и, выждав подходящую погоду, он снялся с якоря после полуночи. Все корабли вернулись обратно, хотя два транспорта сбились с курса и пристали к берегу во владениях моринов. Увидев хорошую возможность для грабежа, местные воины стали нападать на легионеров, и вскоре к ним подоспели соседи, окружившие малочисленный римский отряд. Когда Цезарь узнал об этом, он отправил на выручку всю конницу, при виде которой морины разбежались и частично были перебиты, в то время как римляне отделались несколькими ранениями. На следующий день Лабиэн повел усталых солдат из Седьмого и Десятого легионов в карательную экспедицию против моринов. В отличие от 56 г. до н. э., лето выдалось сухое, и местные болота не явились преградой для римлян. Вскоре морины сдались на милость победителей. Менапии тоже были разгромлены легионами, отправленными против них еще до отплытия Цезаря в Британию [26].

В практическом отношении первая экспедиция в Британию была неудачной и в сущности едва не завершилась катастрофой. Она лишь немногое добавила к знаниям Цезаря о племенах, населяющих этот остров, так как в течение нескольких недель, проведенных там, он оставался на узкой прибрежной полосе. Некоторая помощь поступила от местных вождей, которые стали заложниками или нашли убежище в его лагере, как это происходило во время кампаний в Галлии. Неясно, многие ли из бриттов пересекли Ла-Манш в зимние месяцы, но как минимум один изгнанный правитель явился к Цезарю и поведал о том, как враги узурпировали власть в его племени. Сведения о Британии, полученные Цезарем к 54 г. до н. э., едва ли оправдывали усилия, предпринятые для их приобретения. Подготовка к первой экспедиции, начатая на исходе лета, оказалась недостаточной, и он взял с собой слишком мало солдат для выполнения поставленной задачи. Цезарь нес личную ответственность за все совершенные ошибки. В этом смысле его кампанию нельзя считать большим достижением, хотя он, как обычно, продемонстрировал замечательную способность находить выход из трудного положения. С другой стороны, в конце года Цезарь должен был осознать, что в пропагандистском смысле экспедиция в Британию была сказочным успехом. Весть о том, что легионы переправились на странный и таинственный остров, произвела настоящий фурор в Риме. Сенат проголосовал за 20 дней общественного благодарения в честь Цезаря — на пять дней больше, чем он получил в конце 57 г. до н. э. после трех победных кампаний, обладавших гораздо большей практической ценностью. Официальное признание его достижений было лучшим ответом на нападки Катона, вероятно, оглашенные на том же заседании сената. Год закончился хорошо, но Цезарь уже решил вернуться в Британию следующим летом. Его интересовал сам остров и особенно слухи о природных богатствах Британии. Реакция в Риме еще больше увеличивала привлекательность второго визита, который мог бы оправдать размах торжеств в честь победителя [27].