Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

Один значительный случай дезертирства в армии Цезаря произошел в середине января, когда Лабиэн покинул его. Старший легат Цезаря с самого начала служил вместе с ним в Галлии и показал себя едва ли не самым одаренным из его старших командиров. По сравнению с другими легатами Лабиэну уделяется больше внимания в «Записках о Галльской войне». Некоторые историки выдвигают предположение, что Лабиэн занимал пост претора до отъезда в Галлию, возможно, в 60 г. до н. э., но это не подтверждается никакими свидетельствами. Но если бы это было верно, то к началу гражданской войны возраст Лабиэна составлял не менее пятидесяти лет и, таким образом, он уже достаточно давно мог выставлять свою кандидатуру на консульских выборах. Ради Цезаря он фактически отложил дальнейшее развитие своей карьеры, пока продолжалось завоевание Галлии. Он снискал славу на посту легата, хотя львиная доля заслуг досталась проконсулу. Некоторые из его независимых военных операций, особенно против мятежных племен в 54—53 и 52 гг. до н. э., определенно заслуживали триумфа, если бы Лабиэн был губернатором провинции, а не подчиненным. Он также значительно пополнил свое состояние за время этих кампаний, поскольку Цезарь был гораздо более жаден до славы, чем до денег. Вполне возможно, что Цезарь намеревался и дальше осыпать его своими благодеяниями и надеялся, что Лабиэн станет его коллегой на посту консула в 48 г. до н. э. Еще летом 50 г. до н. э. ходили разные слухи о настроениях старшего легата, но Цезарь предпочел выказать уверенность в своем помощнике, когда послал его в Цизальпийскую Галлию на границе с Италией, поближе к своим врагам. Этот жест доверия стал для Лабиэна сигналом к переходу на сторону противника. Формально он вернулся под крыло прежнего покровителя, так как был родом из Пицена, где господствовал род Помпеев. Выдвигались предположения, что Лабиэн вспомнил о своей прежней службе под командованием Помпея и поддержку, оказанную в продвижении по карьерной лестнице. Все это вполне возможно, но личная неудовлетворенность тоже могла играть важную роль. Удачливые полководцы на всем протяжении истории проявляли чрезвычайную уверенность в себе, которая часто сочеталась с желанием принизить мастерство других полководцев и ревностным отношением к чужой славе. Среди многих примеров на ум сразу же приходят маршалы Наполеона и старшие командиры союзных держав во время Второй мировой войны. Лабиэн отдал Цезарю свои лучшие годы и, по-видимому, считал, что не получил взамен достаточно высокого признания. В Галлии он несколько раз имел основания полагать, что очередная победа была достигнута благодаря его действиям и способностям, а не полководческому гению Цезаря. По сведениям наших источников, создается впечатление, что он обладал резким характером и его никак нельзя было назвать приятным человеком. Положение «вечно второго» и убежденность в том, что его не оценили по достоинству, должны были способствовать его выбору. Он также мог решить, что Цезарь скорее всего проиграет войну, особенно после того как лишится содействия самого Лабиэна. Услышав о дезертирстве Лабиэна, Цезарь сделал другой щедрый жест и приказал отправить весь багаж своего бывшего легата вслед за ним [5].

Перспектива наживы благодаря правильному выбору воюющей стороны имела важное значение для многих людей на пороге гражданской войны. Еще в августе 50 г. до н. э. Целлий Руф, один из корреспондентов Цицерона, выразил свою циничную точку зрения:

«Разумеется, ты не забудешь, что в домашней сваре, разрешаемой конституционным образом, без обращения к вооруженной силе, люди должны поддерживать ту сторону, которая пользуется наибольшим почетом и уважением. Однако во время войны они поддерживают сильнейшего и встают на сторону самого лучшего, то есть самого сильного. Во всей этой междоусобице я предвижу, что Помпей получит поддержку сената и «законников», а те, у кого много страха и мало надежды, присоединятся к Цезарю, чья армия несравненно лучше» [6].