Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

Цезарь выставляет Агенобарба в нелицеприятном виде, но другие наши источники еще менее благосклонны к нему. Утверждалось, что он решил совершить самоубийство и потребовал у лекаря дать ему яд. Однако когда он услышал, что Цезарь не стал казнить своих знатных пленников, то немедленно пожалел о своей опрометчивости и был очень рад узнать от лекаря, что ему дали всего лишь безвредный напиток. Потом Домиций Агенобарб сдался человеку, чьим непримиримым противником он был по меньшей мере десять лет. Всего Цезарю сдались около 50 сенаторов и всадников; по всей видимости, это произошло 21 февраля. Он собрал их перед собой, повторил, что с ним обошлись незаконно и принудили к войне, а также напомнил некоторым из них о личных услугах, оказанных в прошлом. После этого им разрешили уйти. Цезарь следовал этой политике с самого начала кампании, но до сих пор еще ни одна столь многочисленная группа знатных граждан не пользовалась его милосердием. Агенобарб привез с собой 6 000 000 сестерциев из государственной казны для выплаты жалованья своим солдатам. Эти деньги были переданы Цезарю городскими магистратами, но он распорядился вернуть их обратно, «чтобы видели, что он столь же бережно обращается с деньгами, как с человеческой жизнью». Сдавшимся легионерам предложили принести ему присягу. Вскоре эти легионы отправились сражаться за Цезаря в Африку и на Сицилию под командованием Куриона [11].

Великодушный поступок Цезаря в Корфинии прогремел на всю Италию и лег в основу его пропагандистской кампании. Все ожидали, что он будет вести себя, как Сулла, Марий или даже (хоти лишь немногие осмеливались говорить об этом) как Помпей, который в молодости заслужил прозвище «юного мясника». Однако солдаты Цезаря соблюдали строгую дисциплину, не занимались грабежом и сражались лишь при столкновении с организованным сопротивлением. Даже самых непримиримых врагов отпускали на свободу, хотя и Лентул, и Агенобарб сразу же после этого снова вступили в борьбу против Цезаря. Подавляющее большинство граждан Италии безразлично относилось к противоречиям, из-за которых началась гражданская война. В широких слоях населения Помпей и Цезарь пользовались огромным уважением и считались великими слугами Римской республики. Если бы легионы Цезаря начали мародерствовать и убивать по пути через Италию, это могло бы восстановить народ против него. Политика милосердия и снисходительности к побежденным противникам имела вполне определенный практический смысл. Армии не «вырастали» из итальянской почвы, как обещал Помпей всего лишь несколько месяцев назад. Один сенатор язвительно заметил по этому поводу, что великому человеку пришло время топнуть ногой.

С самого начала Помпей решил, что оборона Рима будет бессмысленной. Примерно в то же время он пришел к выводу, что Цезаря нельзя будет победить в Италии с двумя ветеранскими, но, возможно, ненадежными легионами даже при поддержке массы необученных новобранцев. Вместо этого он намеревался перенести войну в другое место и переправить свои войска по морю в Грецию, где их можно будет обучить и собрать мощную армию, опираясь на ресурсы восточных провинций. Сенаторы более чем прохладно относились к такому намерению, поэтому Помпей сначала не афишировал его. Противостояние при Корфинии лишило его войск, эквивалентных по численности трем легионам, но он смог сосредоточить остаток своей армии в Брундизии (современной Бриндизи). Торговые суда были реквизированы, и началась погрузка солдат и снаряжения для плавания через Адриатику. Это была сложная задача, но Помпей всегда отличался умением в организации масштабных мероприятий и взялся за дело со своей привычной сноровкой [12].