Юнг и Паули

Подвергшись атаке того, что Паули позже назвал «кризисом своей жизни», он по совету отца обратился за помощью к Карлу Густаву Юнгу. В то время Юнг читал лекции в ETH, так что у Паули была возможность ознакомиться с юнгианской психологией. Во время их встречи в январе 1932 года Юнг предложил Паули консультироваться у одной из своих начинающих учениц, Эрны Розенбаум, объяснив, что это необходимо именно из-за трудностей Паули в общении с женщинами.

Так начались эти отношения терапевта и пациента, которые помогли Паули открыться для мира снов, изменившего в итоге его жизнь. До этого Паули использовал интеллект, чтобы загородиться им от своих чувств, и атака бессознательного была необходима, чтобы пробить эту стену.

Глава 2. Тысяча сновидений: Духовное пробуждение.

Я вижу горящую гору и чувствую: огонь, который нельзя погасить — священный.

Вольфганг Паули.

Паули имел общее представление о юнгианской психологии: Юнг был известен в Цюрихе и читал лекции в ETH. Вне сомнения, Паули знал, что его сны будут важной частью анализа. Однако после первой его встречи с Юнгом этот анализ пошёл по пути, отличному от ожидаемого.

Юнг сразу распознал в Паули исключительную личность. Паули не только проявил необыкновенное понимание смысла своих сновидений; его сны были архетипическими, то есть происходили из более глубокого уровня психе, который Юнг называл коллективным бессознательным, вневременного пространства, аналогичного инстинктам, психической почвы, из которой вырастает сознание. Юнг работал с Паули особым образом, учитывая эти факторы.

О коллективном бессознательном Юнг писал так:

Вдобавок к нашему непосредственному сознанию, которое имеет полностью индивидуальную природу и которое мы считаем исключительно эмпирической психе … существует вторая психическая система, имеющая безличную, коллективную, универсальную природу; она одинакова у всех людей. Это коллективное бессознательное не развивается индивидуально, а наследуется. Оно состоит из изначальных форм, архетипов, которые могут быть осознаны только во вторую очередь и определяют некое психическое содержание[45].

Архетипы помогают обозначить структуру психе; они — источники образов и мотивов, на протяжении веков отражавших различные стороны человеческой природы. Хотя совокупность образов зависит от культуры, сами архетипы — это выражение основ человечности, позитивных и негативных. В сновидениях архетипы обычно имеют нуминозный характер.

Три основных архетипа — анима, анимус и самость. Анима, во сне обычно предстающая в виде незнакомой женщины, представляет возможность дополнить мужское сознание элементами женской психе. Анимус — мужской двойник анимы для женщин. Хотя качества анимы соотносятся с опытом общения с реальными женщинами, со временем они могут быть ассимилированы и стать скорее «функцией», чем символом, дополнив мужскую психе.

Самость, которая обычно представлена символами целостности, ассоциируется с основным пластом психе, который Юнг описывал как высшую личность — из неё и развивается эго. Однако самость всеохватывающа, её символизм даёт смысл психе, упорядочивает её. В юнгианской концепции Божественный принцип считается символом самости, а не наоборот.

Во снах Паули самость и анима определяются чётко, как и тень — часть личности, которую он не осознавал. Это три основных компонента первоначальных сновидений Паули: самость, анима и тень.

Юнг обнаружил, что некоторые символические образы их снов его пациентов и его собственных схожи с символами из алхимических текстов семнадцатого века и раньше. Он считал, что это сходство подтверждает его гипотезу о существовании коллективного бессознательного, которое он рассматривал как почву для сознания. Он отмечал, что первоначальные сны Паули несут в себе этот алхимический символизм.