Юрий Григорьев – Сгоревшие тетради

Кому это надо? Можно ли требовать от этого числа Пи какого-либо законопослушания, если оно само – чёрт знает что, с головы на ноги!

Вот эти самые иррациональные числа и занесли в математику бесконечность, как какую-нибудь заразу с улицы. Мы, говорят, бесконечные! А поди их проверь. Вон, ЭВМ щёлкает-щёлкает, моргает-моргает, так и перегорит, не добравшись до конца бесконечности.

И как только математика с ними справляется – я не представляю! Как можно уложить в какой-нибудь закон, понятную схему, нечто бесформенное и необъятное? У математиков, наверно, руки опускаются. Ты вон, может быть, годы потратил какую-то формулу сочиняя, всё подогнал, всё по местам расставил, – любо-дорого посмотреть, хоть сейчас в рамочку вставляй. А тут ЭВМ щёлкнет в очередной раз и такую цифру выдаст, что твою формулу перекосит, как на картине абстракциониста, и все труды – даром!

Да, – везде свои проблемы. Думаете, в физике лучше? О-о! – там такие дела творятся, что, как говорит слесарь Петрович, без поллитры не разберёшься.

В детстве я лишь однажды видел живой рояль. Помню это было в гостях у каких-то знакомых отца. Две вещи поразили моё детское воображение.

Одна, это были огромные книжные полки во всю стену – от пола до потолка, заставленные сотнями книг. Они сразу подавили меня своим количеством и массой. Я просто физически ощутил своё ничтожество перед этой стеной.

Другая, это был старый, заслуженный рояль, занимавший весь угол гостиной. Он так загадочно странно мерцал потускневшим от времени лаком, и каждый шаг по комнате отдавался в нём тихими, гудящими звуками. Как будто дряхлый, брюзгливый старик бубнил себе что-то под нос, уже не замечая окружающий его мир. Помню я осторожно дотронулся его рукой и провёл пальцами по матовой крышке. Осторожно приподнял её, и нерешительно, наугад, ткнул одну из клавиш.

Я до сих пор слышу этот звук… Наверно именно тогда я понял, нет, почувствовал, что вещи имеют душу.

Другое воспоминание из детства.

Я сижу за старым письменным столом, сочиняю какие-то стишки. На коленях у меня лежит белый, ленивый кот. Вечереет, в доме тихо. Только капает на кухне вода и тикают на столе часы. И вдруг возникает какой-то высокий, негромкий звук. Он идёт откуда-то изнутри, колеблется от моего дыхания. И мне вдруг становится страшно от ощущения, что я один во вселенной. Всегда и навеки – один.

Сколько бы не прошло с тех пор, это ощущение не покидает меня, оно живёт во мне и время от времени охватывает душу смертельным страхом.

Должен заметить, что смерти я не боюсь. Во-первых, смешно бояться того, что неизбежно. Во-вторых, я по натуре своей – философ, и, как сказал один из моих коллег, философствовать – значит, учиться умирать.

Кроме того, во мне живёт глубокое убеждение, что физическая смерть не означает полного исчезновения. Не то, чтобы я верил в Бога или бессмертие души. Первое для меня смешно, а второе скушно. Страшнее смерти может быть только вечная жизнь. Скорее мне ближе идея реинкарнации, только не такая примитивная, как её обычно понимают.

Дело в том, что в этом вечном мире нет и не может быть чего-то конечного. Все явления и предметы только трансформируются, но никогда не исчезают и не появляются. Возможно разум, а значит и отдельный его атом – личность, является не только одной из форм существования материи, но попросту одним из свойств материи, и даже, как я уже говорил, одним из измерений этого мира.

Что же касается одиночества, то это неизбежная плата за жизнь. Ведь если ты – личность, значит ты – отделён. И, чем более ты личность, тем более ты отделён, тем более ты одинок.

Это не одиночество затворника, ты можешь идти в толпе и будешь бесконечно одинок. Это одиночество души.

Его можно приглушить, о нем можно на время забыть, но оно никуда не исчезнет. Оно – в тебе. В самой шумной компании, среди весёлых друзей ты несёшь в себе своё одиночество. Таков твой крест – человек.

Да, как верно заметил один горластый поэт:

"Я одинок, как последний зуб,

у идущего к беззубым, человека…"

Никогда не верил гороскопам. Хотя разумное зерно в этом есть. Только занимаются этим шарлатаны.

Одна из моих родственниц закончила трёхмесячные курсы и, став новоиспеченным астрологом, донимает теперь всех родных и знакомых своими гороскопами.

Согласно этим китайско-японским бредням, я – тигр-телец. То есть, не то тигр, который проглотил телёнка, не то телёнок, который мечтает стать тигром.

Ну, это ещё куда ни шло. А вот один из моих знакомых – петух-дева.

Это его ужасно возмущает, и я могу его понять. Если он – курица, ну прямо так и скажите. Но петух-дева – это какая-то загадка природы.

Астрологи, хироманты, экстрасенсы – и прочая, и прочая…

Человек любит мистическое, человек верит в мистическое, потому что на подсознательном уровне он понимает – рациональное мышление ничего не объясняет, не может объяснить. Вся история развития науки – это детские попытки построить вселенную из кубиков. Меняются только названия кубиков – то это атомы, то это кварки, то ещё что-то.

Конечный разум не может постичь бесконечный мир. Это трагедия разума.