Иван Бровкин-внук

– Какая охрана, – возмущается Захар. – Че смеяться?! Видел я этих охранников. Кроссворд на брюхо положит и гадает аж до пота. Рожа, во! Рука чё лопата! На нём пахать надо, а он сидит, дуробаса погоняет. Прям, ну, неприятно!

– А куда мне? Кем в городе устроится? Дворником?

– Раз такое желание ходить в форме, ходить строем, надо было в армии оставаться.

– Конечно! Там зашлют куда-нибудь под Москву. Вообще домой не вырвисси.

– Так ты и из города не вырвисси! Придумал охрану. Иди шофером, как приличные люди. А охрана – это же, как полиция. А полицию я уже вторую неделю со всей силой ненавижу. «Госудаффство!».

Скрипнула калитка, пришел Денис, он в наушниках.

– Здорово, сынище! Что нынче молодежь слушает. Хип-хоп?

Денис выдернул наушники из смартфона, раздался урок английского языка. Удивились.

– Английский? Да, молодец, – похвалил Захар, но тут же вредно. – А в каком годе была первая русская революция?

– Была и была, – Денис выключил плеер. – Первая русская, вторая французская…. А вот научно-техническая революция произошла в середине прошлого века. Была квантовая революция в физике. Интернет, – Денис помахал смартфоном. – Тоже революция. А все ваши Ленины, Сталины, Карл Великий, Пипин Короткий – это уже не интересно. Вообще надо в будущее глядеть. Вот в будущем будет революция…. По любому будет революция, – тут он выдерживает паузу. – Только не то, что вы подумали, а революция технологической сингулярности.

– Чего?! – Захар не понял. – Ты где таких слов нахватался?

Денис опять машет смартфоном

– Даже у нас в жопе мира можно узнать. Интернет! Интернет, скорее всего, для этого и придумали, для пользы, а уже потом превратили в помойку. И не только интернет. Атомная энергия…много чего. Да если бы вы! – тычет отца в грудь. – Всё не затачивали под военные нужды! Если бы не мерялись этим самым, не тратили силы на всякую бесполезную фигню! Бли-ин! Да мы бы сейчас!.. Тебе бы сейчас на Луну слетать, было бы как в район съездить. Чик-чик, одним днем обернулся.

– Денис пошел в дом, вполголоса проговорив: «А нас – мало».

Захар с гордостью:

– Видал?! А ты говоришь: «госудаффство!».

Иван задумчиво:

– Красавец.

– А ты по возрасту к Денису ближе, чем ко мне. А сам – колхозан. А этот вон какой! Прикинь! Мне в пятнадцать лет было ничего нах не надо. Девку бы зажать. На рыбалку сгонять. Деньгу надыбать, пивка попить. М-да. А в семнадцать уже и Дениска родился. Сволочь! Из-за него, считай, и не уехал из деревни. А потом права получил и пошло-поехало. Всё по накатанной. Живем по серенькому. Есть поселок, райцентр, город где-то и всё. А у этих, видишь, весь мир. А я ему еще все: «Иди в шоферы». Не пойдет он ни в шоферы, ни в мэры, ни в торгаши. Это, мльть, что-то другое.

– Это что-то другое, – грустно повторил Иван. – Дай сигарету.

Захар доставая пачку:

– Ты бы уж купил бы разок для разнообразия. Стреляешь на профессиональной основе. Роби Гуд хренов.

На этих словах во двор вошли Серега и Ермек.

Ермек весело балагурит:

– Не раскодировался? О, Бровкин! И этот здесь. Ты дома бываешь? Захар, усынови Ваньку. Ты и так отец-героист.

– Мужики, а вы бы хотели на Луну съездить? – спрашивает Захар. – Чик-чик и обратно.

Серега посмотрел вверх, будто прикидывая расстояние, и отказался:

– На Луне американцы были. А раз они оттудова вернулись, значит ловить там неча.

– А что сразу американцы? – придрался Ермек. – Много там лунатики понимают в наших разборках! Прилетели, значит, земляне. Люди, ё-моё! В стратосфере нации обнуляются.

– А ты чего за них заступаешься? – прищурился Серега.

– А потому и заступаюсь, потому и заступаюсь! А что за вопросики такие? Провокационные. Я скажу, что хотел бы на Луну. А вы потом начнете как всегда: «Тебе наша страна не нравится? Вали отсюда, узкоглазый!» Знаю я эту бодягу.

– Да мне тут Диня предъявил, что тратимся на всякие войны, – сказал Захар. – А без этого ездили бы на Луну, как на экскурсию. Погулять, побухать. Там и гаишников нет.

– Я полечу, – согласился Сойдет. – Хоть на Луну, илиф хоть на войну. Илиф, например, чтоб сказали, будем страну делать и громадные суперстройки. Бывает такое, чего-то охота… – замялся, потом немного лукаво. – Война-не война, ну на крайняк какой-нибудь погром. Бровкин, ты кто по нации? Имя у тебя странное – Иван. Ты часом не еврей?

– Я как все. Немножко татаро-еврей, немножко ханты-бурят. А ты чё? Антисемит?

– Та поди нет. Я этот антисемитизм так и не понял. Больно сложное учение. Теория, во всем евреи виноваты. – Серега округлил глаза в непонимании. – Почему?

– Этот татаро-еврей собрался в город охранником устроиться, – донес Захар.

Ермек разочарованно:

– С нами на север, значит, боишься? Я-то думал, ты конкретный пацан, а ты… охранник. Так себе служба.

Сойдет согласился:

– Пожалуй ты прав, мой пучеглазый друг. Совсем дурак, охранником работать? Я лет пятнадцать назад работал охранником в Югре, в гостинице. Как раз был чемпионат мира по биатлону. Я с Бьерндаленом сфоткался, потом уволился. Скучно, – резко шагнул к Захару. – Ты мне дрель дашь илиф нет? Стоит, зубы заговариват!