Иван Грозный. Сожженная Москва

– Так и будет, – кивнул князь. – А вот что суд по девке решит, не ведаю. Корчага заявил, что Лидка помогала ему, за вечерней трапезой подала квас, в который подлила отвару сонного, дабы любовник удавил спокойно. А потом и заворачивать, и выносить тоже помогала. Девка, понятно, все отрицает.

– Следствие разберется. Ты нам, Иван Юрьевич, поведай лучше, спокойно ли на дорогах земель южных?

– Да вроде до Орла спокойно. Сторожи, что охраняют засеки, татар замечали, было дело, но числом малым, до десятка. Таковыми они почитай всегда по землям нашим шарились. Где отгоняли, а где крымчаки сами уходили. Но нападений на деревни и села с прошлой осени не было.

– А что было прошлой осенью? – спросил Парфенов.

– Это у Мценска, на деревню в октябре месяце налетела сотня татар. Окружила, зажженными стрелами подожгла дома. Мужики на татар, да те сильнее. В общем, побили мужиков немногих, остальных вместе с бабами, девицами, отроками, детьми в полон погнали. Стариков немощных, младенцев, по обычаю своему варварскому, забили. Но до Перекопа крымчаки не дошли. Налетели на сторожей из Рыльска, те подняли станицу, да в истоках Оки и порубали татар. С той поры ничего подобного не было.

– Постоялые дворы не позакрывались?

– Нет. Стоят.

– Нам до Мценска около ста тридцати верст пути – это два дневных перехода. Где посоветуешь встать на постой? Дальше-то мы дорогу ведаем, как и дворы, были в Чугуеве.

Князь, подумав, ответил:

– В семидесяти, может, чуть менее, может, чуть более верстах по дороге будет село Куватово, вотчина князя московского. Там два постоялых двора, до села один и после. Первый малый, там твоим десяткам и без других постояльцев не разместиться, а вот за селом двор большой. Но можно часть ратников и по хатам поселить на ночь. За алтын любая семья в землянки уйдет, оставив хату ратникам.

– Значится, село Куватово?

– Да.

Бордак достал карту, развернул, сделал отметку на ней, спросил у Голицына:

– Как насчет людей лихих? Балуют?

– Тут поутихли, молвят, шайки, что были, подались на юга.

– Понятно. Ну что ж, пора и на отдых?

– Я, Михайло, пойду, погляжу, как наши воины на осадных дворах устроились, и приду, – поднявшись, произнес Парфенов.

– Ступай, Василь!

Помощник воеводы ушел, а Бордака Голицын провел в его опочивальню.

– Вот твоя постель, боярин, устраивает?

– Да уж велика слишком. А где намерен княжича положить?

– Тут рядом, по соседству.

– То не треба, пусть в этой комнате поставят вторую большую лавку.

– Так чего тесниться, места-то хватает!

– Вдвоем, князь, веселее.

– Чего веселее? Спать? – рассмеялся Голицын.

– И спать тако же, – серьезно ответил Бордак и рассмеялся вслед за князем.

Просьбу Михайло сполнили, в опочивальне прислуга поставила еще лавку, накрыла матрасом широким, периной, застелила простыни, положила подушки, поверх легкие одеяла.

Пришел Парфенов, доложился:

– Все в порядке, Михайло, наши в большинстве уже спят, помылись, помолились, поели и на боковую. Удобно устроились.

– Ну и добре! Пойдем в нашу опочивальню.

Попрощавшись с Голицыным до утра, воеводы прошли в опочивальню.

Поговорили малость о разном. Разделись, легли.

Хмель и усталость сделали свое дело, вельможи уснули быстро и спали крепко, без сновидений.

Встали, как только забрезжила утренняя заря.

Приведя себя в порядок, Бордак отправил Парфенова будить ратников. То не пришлось делать, хорошо отдохнувшие опричники уже были не только на ногах, но и вывели из конюшни коней, возчики занимались повозками. После утренней молитвы и трапезы, приготовленной стряпухами ране обычного, сразу же после восхода солнца дружина выстроилась в походный порядок на дворе дома воеводы. Проводить дружину вышел князь Голицын.

– Ну что ж, Михайло Алексеевич и Василий Игнатьевич, – после взаимных приветствий обратился тульский воевода к Бордаку и Парфенову, – как говорится, доброй дороги! Коли есть надобность, дам проводника.

– Не надо, Иван Юрьевич, – отказался Бордак, – по карте доберемся до села Куватово, дале в Мценск.

– Я наказал передать станичным головам, что на юг пойдет московская дружина, так что заметите отряды – не волнуйтесь, это наши.

– Где наши, там могут оказаться и недруги, – проговорил Парфенов.

– Нет, – покачал головой Голицын, – в наших землях, даже если и есть малые отряды татар, то их десятники не решатся напасть на вашу дружину. Для них это смерть.

– Это так. Ну, всего доброго, князь!

Бордак подал команду, и помощник Голицына повел головной дозор, а за ним и всю дружину к шестигранной Крапивенской башне, через ворота которой лежала дорога на юг. Сопроводил ее до ворот башни и отстал. Дальше пошли одни.

Бордак перед выходом выступил перед войском и наказал в первый день перехода до Мценска пройти семьдесят верст. То было вполне возможно отдохнувшей дружине.

Переход прошел благополучно, и к вечерней заре они подъехали к большому постоялому двору за селом Куватово.