Из индийской корзины

Некоторые критики охарактеризовали жанр «Великого индийского романа» как политическую сатиру, с чем я решительно не согласна, поскольку в романе отсутствует «резко выраженная негативная окрашенность эстетического объекта», а присутствует невыносимая боль, которую мужественно прикрывают иронией. «Над кем смеетесь?» — мог бы повторить вопрос гоголевского персонажа Шаши Тхарур, но вместо этого он, соблюдая собственную дхарму мыслителя, создал роман-притчу. Ты считаешь, что я преувеличиваю, не так ли? — обращается тхаруровский Вьяса к своему писцу. — Ты полагаешь, все это гиперболы прошлого, героика ностальгического. Ты просто не можешь понять со своими купонами на скидки и черным рынком, с циничным материализмом твоего поколения, как было в те дни, какие чувства обуревали, когда мы нашли ДЕЛО, когда мы принадлежали к БОРЦАМ, когда мы ВЕРИЛИ.

Здесь есть всё

Во вступлении к великому эпосу говорится, что однажды божественные мудрецы положили на весы с одной стороны четыре веды, а с другой — «Махабхарату»[35]. И тогда последняя по величине и весу превзошла веды, поэтому она стала называться «Махабхаратой» — «Великим [сказанием о потомках] Бхараты». Историей о том самом Бхарате зачитывался Н. М. Карамзин, а через век К. Д. Бальмонт вдохновенно переложил на русский язык пьесу древнеиндийского драматурга Калидасы, рассказавшего романтическую историю любви и появления на свет Бхараты. Этот легендарный персонаж — далекий предок Пандавов и Кауравов — считается эпонимом, давшим название «Бхарат» стране, которую благодаря древним грекам весь мир знает как Индию.

«Махабхарата» щедро одарила мир и преданиями о женской самоотверженности, на которых во все времена воспитывались молодые индианки. Пронзительные истории Душьянты и Шакунталы, Наля и Дамаянти, Сатьявана и Савитри[36] к концу XVIII в. стали известны в Европе, надолго приковав к себе внимание образованной публики.

В 80-е годы XX в. «Махабхарата» совершила новое пришествие в Европу, а потом и другие континенты и страны — Соединенные Штаты, Японию, Австралию и др. Застрельщиком триумфа великого индийского эпоса стал знаменитый английский режиссер Питер Брук. Сначала он поставил спектакль на французском языке, который продолжался 9 часов, затем создал его англоязычный вариант. Спектакль шел на специально подготовленных площадках (например, в Авиньоне и Перте — в карьерах) беспрерывным (дневным или ночным) марафоном или разбивался на три части («Игра в кости», «Лесная ссылка», «Война»), После гастролей Брук продолжил работу над осмыслением «Великого индийского» и в 1988 г. снял 6-часовой фильм для телевидения и 3-часовой — для кино.

К концу 1980-х, официально поддержанный индийским правительством, режиссер Рави Чопра смастерил 93-серийную телевизионную продукцию, по полной программе начиненную аудиовизуальными эффектами. Сериал показывали в течение почти двух лет по воскресеньям с 10 до 11 утра: многомиллионная Индия превращалась в безлюдную пустыню — от экрана не отводили глаз 92 % индийских телезрителей. Индийская детвора играла только в «Махабхарату», за роли главных персонажей велись настоящие, а не бутафорские бои. Видеовариант этого сериала, который занимает 90 кассет (по 45 мин.) и длится 72 часа, был раскуплен многомиллионной индийской диаспорой.

По эпическим законам между характерами героев и их антагонистов нет принципиальной разницы: формально одержавшие победу Пандавы не реже Кауравов совершали сомнительные поступки, а доблесть последних ничуть не уступала мужеству и искусности первых. Вопрос: Кто Кауравы, а кто Пандавы? — действительно не простой (а мучительно сложный), как верно заметил посвятивший жизнь политике Атал Бихари Ваджпайи. Использованные в качестве метафор имена персонажей из «Махабхараты» сохраняют способность вызывать неоднозначные ассоциации (а потому не превращаются в имена нарицательные) и занимают прочные позиции в менталитете индийцев. И неутомимый Вьяса — рассказчик на все времена — готовится к созданию новой «Махабхараты», замечая на последней странице романа Шаши Тхарура: …истории никогда не заканчиваются, они просто продолжаются где-то еще. На холмах и на равнинах, в домах и сердцах Индии…

ЭПОС И СОВРЕМЕННОСТЬ: «РАМАЯНА» Равнение на Раму!