Из Новгородской губернии

Я думалъ, что день мой кончился; нтъ: только что я заснулъ, пришелъ отъ становаго пристава разсыльный, разбудилъ меня и просилъ, впрочемъ очень вжливо, пожаловать къ становому. Я подумалъ-подумалъ и пошелъ: онъ отъ меня стоялъ черезъ нсколько дворовъ. Прихожу. Этотъ почтенный господинъ сидитъ въ халат и пьетъ пуншъ съ какимъ-то торговымъ мужикомъ (какъ посл я узналъ, отцомъ той, которая вышла за Нмца). «Почему вы, милостивый государь, не явились ко мн сейчасъ по прибытіи въ Ямъ-Мшагу?» — «Да ежели позволите вамъ сказать откровенно, — отвчалъ я: не имлъ ни желанія, ни охоты, ни надобности» — «Я все-таки начальникъ, а къ начальнику всегда должно являться; этого наконецъ вжливость требуетъ». Я видлъ, что начальнику не угодно было меня посадить, взялъ стулъ и подслъ къ столику; это его немного озадачило. — «Позвольте узнать: зачмъ вы сюда прибыли?». — Я сталъ ему разсказывать, онъ не понимаетъ, я ему показалъ письмо ко мн отъ Редакціи Р. Бесды на бланк съ печатью — онъ пришелъ въ недоумніе; но надо было видть ужасъ «начальника», когда я ему сказалъ, что Географическое Общество, состоящее подъ предсдательствомъ Великаго Князя Константина Николаевича, посылаетъ многихъ для этой же цли. — «А у васъ есть какая-нибудь бумага отъ него?» — «Меня не Общество отправило, но я все-таки имю отъ него предложеніе собирать псни, сказки и т. под.» (Я въ-самомъ-дл получилъ такую бумагу отъ Общества по ходатайству В. И. Даля.)- «И подписана она Обществомъ?» — «Нтъ, однимъ генералъ-адьютантомъ Литке.» — «Сдлайте одолженіе, доставьте мн ваши бумаги завтра поутру.» На другой день поутру, часовъ въ 8, ко мн приходитъ разсыльный за бумагами. Я отослалъ. Жду часъ, жду другой: надо идти, а нельзя: бумаги не возвращены!… Наконецъ я посылаю хозяина. Онъ возвратясь и говоритъ, что становой самъ идетъ. Ну, думаю, хочетъ меня вжливости учить: знать съ визитомъ идетъ. Входитъ становой и эксъ-становой, котораго я видалъ прежде. — «Здравствуйте, батюшка!» — «Здравствуйте, батюшка; прошу покорно садиться», сказалъ я, ему указывая на стулъ. — «Все то у васъ бумаги, все то бумаги, сказалъ онъ усаживаясь. Да ни какъ у васъ хозяина дома нтъ?» — «Да, кажется.» — «Прекрасный человкъ, вашъ хозяинъ!… А я васъ выпустить не могу-съ!» — «Это почему?» — «А такъ-съ! позвольте осмотрть ваши вещи!» — «Съ большимъ удовольствіемъ: извольте…» — «Нтъ, милостивый государь, одинъ я не стану… эй! сюда?» Съ этими словами въ комнату ввалилось человкъ десять или больше народу. — «А, вотъ что попосидкамъ ходите, ко мн не явились! Это понятые. Гд ваши вещи?» Я ему указалъ на портфель: у меня только и было вещей, а остальныя я оставилъ въ Новгород. Становой, спросивъ у хозяйскихъ: «все-ли?» сталъ разсматривать бумаги и читать ихъ вполголоса: «самина…. рушинка….» и засмялся, а за нимъ и вс понятые. Добрался онъ до псенъ: «Скоро Дунюшка» — Отставной становой не утерплъ, засмялся, и во все горло заплъ: «Дунюшка, Дунюшка притомилася!..» — «Да кто жъ эту псню не знаетъ?» говорили понятые, смясь изъ угожденія становому: «у насъ любую двку спроси — споетъ!» Долгобъ эта исторія еще продолжалась, если бы становой не отыскалъ писемъ ко мн. Онъ хотлъ ихъ читать вслухъ, но я ршительно не позволилъ. Тутъ было между другими письмо отъ Купріянова, и мое заготовленное письмо къ Ч.; первый здилъ по Новгородской губерніи съ предписаніемъ отъ Губернатора; поэтому становой его зналъ, а къ Ч. я писалъ наканун и по счастію съ полнымъ титуломъ на конверт. Это меня спасло отъ дальнйшихъ бдъ. Становой сконфузился и сталъ отдавать назадъ мои вещи. Но — каюсь — я разсердился и требовалъ, чтобъ онъ далъ мн какую-нибудь бумагу, по которой я бы могъ на него жаловаться. Онъ сперва не хотлъ, но такъ-какъ я настаивалъ, то онъ объявилъ, что можетъ составить актъ. Пошли мы къ нему въ канцелярію, вещи мои понесли за нимъ, тамъ составили какой-то глупйшій актъ; при этомъ еще случилось маленькое несчастіе украли у меня нсколько тетрадокъ, при переноск вещей въ канцелярію. Врно соблазнился какой-нибудь понятой: мужики папиросы длаютъ изъ всякой бумаги: думаю и мои тетради пошли тоже на папиросы.

Отъ становаго я прямо пошелъ въ Шимское. Уже начинало смеркаться и погода была не совсмъ хорошая. Народъ здсь до-нельзя привтливый: мн понался водовозъ и предлагалъ стать на дровни, за бочкой, и я насилу отговорился только тмъ, что могъ замочить полушубокъ. Подходя къ Шимскому, уже довольно поздно; я встртилъ мужика. «Куда же ты, родной, — сказалъ онъ: ты пережди до завтра въ Шимскомъ, а завтра Богъ дастъ, найдешь обратныхъ — додешь!» Я поблагодарилъ его за совтъ, мы разошлись, и онъ заплъ. «Спаси Господи люди Твоя…».

Новгородъ. 6-го Января.