Глотала шахта черным ртомИ в черную влекла утробу,Но, скорчившись внизу, никтоНе отбивал ни гнев, ни злобуПод черным угольным пластом.Глотала шахта черным ртом.С ослепшей лошадью вдвоемМы молча подавали уголь,И каждый думал о своем —О травах росных, о подруге, —Но оба мы в гробу живемС ослепшей лошадью вдвоем.Проглоченный, никто из насНи гневен, ни озлоблен не был…Но знал ли кто-нибудь из вас,Как тяжело без звезд и небаПробыть в утробе лишний час?Об этом знал ли кто из вас?А в штольнях были? А в забойНа смертную ползли работу?По черному пласту киркойСтучать до кровяного потуИ ждать — вот-вот над головойКачнется гибелью забой!..Но говорят — какая боль! —Что мы — изменники, слепая…Шахтовладельцы и корольО лишнем часе мало знают…Шахтовладельцы и корольНа нас с тобой не заодно ль?Им лишний час пробыть легкоПод одеялом на кровати…А камни острые торчкомВ кровати если? А сгорбатясьЛежать под черным потолком,Почти задавленным, легко?И лишний час дышать углем,Быть лишний час в золе зарытым…А ну, ослепшая, тряхнем, —Пусть брызнет гнев из-под копыта,Пусть злоба каменным углемНависнет и над королем!В забоях сердца рвется газ…Слепая, слышишь рев и грохот?Мы бросили в гробу работы,И в шахты вновь на лишний часНикто не спустится из нас, —В забоях сердца рвется газ.И черный уголь раскален…В холодном угле — злое пламя.Пускай забойщик окруженНеумолимыми врагамиСо всех сторон, со всех сторон, —Ведь черный уголь раскален?Да! уголь в сердце раскаленДо бури, до огня, до жизни.Ударит час — и со знаменОгонь неудержимый брызнет, —И вспыхнет шахта красным ртомНад черным угольным пластом.
1926
Николай Кузнецов
Ленинец
Каждый раз, когда вечер алыйУходит уснуть за город,Он приходит домой усталыйОт гудящих электромоторов.За день усталость грузомЗасела в его плечах,А он в синей рабочей блузеСадится за том Ильича.На бульварах электроточки,Дамы, духи, наряды,А он по дорожкам строчекБродит упорным взглядомЖизнь не раз разразится громомИ не раз еще бурей вспенится,Но от слов дорогих и знакомыхЗакаляется сердце ленинца.Стол залит электрическим светом,В углах притаились тени,И беседуют чуть не до рассветаОн и Ленин.